Название: Сыграй со мной партию, мой милый анонимный гений!
Автор: [L]_~zaraza~_[/L]
Бета: oles_ka
Категория: слэш
Жанр: romance, AU
Пейринг: Шерлок/Джим
Рейтинг: R
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклеймер: моя лишь идея
Размещение: пишите в личку, обговорим=)
Саммари: Во что выльется желание Джима сделать Мориарти анонимным персонажем, а милого Джимми из IT-отдела - любовником Шерлока Холмса?
Предупреждения: OOC
Критика: желательна! любые тапки принимаются стоически)
Глава 5 - часть четвертая.
/низкий поклон и мое уважение любимой Маримера за взятие надо мной шефства
/
Глава 5 - часть четвертая
В подобные моменты он сам напоминает себе хищную змею, чье название выскочило из памяти как не слишком нужное и важное. Эта разновидность амфибий имеет достаточно крупные размеры и немалую массу, долго и неподвижно сидит на высоких ветвях тропических деревьев, поджидая жертву. О, она умеет ждать. Большая часть ее жизни проходит в неподвижном ожидании беспечных животных, которые пробегают от нее всего лишь в нескольких метрах. Амфибия ждет подходящего момента, не слишком торопясь, но и не теряя времени, чтобы быстро, резко, отработанным до мельчайших деталей движением скинуть свое тело вниз, точно на туловище ошалевшему зверю, мгновенно скрутить в смертельные тиски и душить, душить, пока предсмертные судороги не затихнут.
«Нужно не забыть полазить в интернете и выяснить, как зовут эту крошку», - весело подумал Себастьян. На душе было хорошо и спокойно, сердце пело от неопределенной радости, но лицо оставалось равнодушной сосредоточенной маской. Он был профессионалом, а значит - никогда не отвлекался на эмоции, будучи на задании. Руки крепко и неподвижно держали снайперскую винтовку, взгляд был направлен в прицел, обоняние ловило мельчайшие изменения в запахах. Привычно Моран игнорировал даже ритмичный стук собственного сердца, чтобы не отвлекаться даже на него. В такие моменты сам себе он казался не только хищной змеей, но и зомби, восставшем из могилы. А умение лежать на крыше в одной позе, не двигая даже затекшими конечностями, отнюдь не разубеждало.
Объект слежки полковника неспешно вышел из неприметного автомобиля, звонко цокая шпилькам. Это была женщина лет тридцати с длинными светлыми волосами, одетая в белую шубу и такую удачную шляпу, что та скрывала большую часть ее лица. Машина, едва выпустив пассажирку, тут же умчалась в ночь – Моран даже не посмотрел на нее, абсолютно уверенный в отсутствии номеров. Да и зачем они?
У полковника не было намерений убить – нет-нет! Четкий и ясный приказ, Джим всегда любил давать максимально точную информацию в минимальном объеме: «По возможности никого не убивай, Ирэн – ни в коем случае. Она попытается скрыться от меня в ближайшие дни, замести следы – возможно, грохнет какую-нибудь похожую девочку. Если заметишь перемены – звони. Через пару дней я пойду на праздник к Шерлоку, надеюсь, все разрешится до этого события».
Не разрешилось, как видно. У мисс Адлер прекрасное умение скрываться, не будь у Себастьяна прибора ночного видения – он бы и не узнал ее с высоты этого здания. Она не спешит, не оглядывается, не ведет себя нервозно или как человек, бегущий от кого-то – спокойная дама, разве что слегка припозднившаяся, но ведь всякое бывает в Рождественскую ночь?
В ухе еле заметно звучит ультразвуковой сигнал. Не отстраняясь от прицела винтовки, Себастьян медленно нажимает на кнопку принятия вызова, незаметно поворачивая ствол в сторону – Ирэн вышла из зоны видимости.
- Слушаю.
- Обстановка?
- Изменила облик. По всей видимости, скрывается. Идет в сторону банка. Какие-то изменения? – и снова – чуть-чуть сдвинуть ствол. Скоростная дамочка!
- Его братец поручил мне выставить всех из квартиры и остаться с ним на ночь, потому что погибла его хорошая подруга. Разодранное лицо, невозможность опознания, однако Шерлоку как-то удалость ее узнать.
- Слишком хорошо она выглядит для зверски убитой. Мертвые не застревают шпильками в канализационной решетке, - со смешком замечает полковник, наблюдая за разгневанной Ирэн. Даже сейчас не выходит из образа, поразительно!
Несколько секунд Мориарти молчал. Себастьян слышал отдаленную ругань Джона Уотсона и неизвестной ему женщины. «Не важно».
- Я волнуюсь.
Реплика была столь искренней и правдивой, что Моран поначалу не поверил даже, что она была произнесена действительно Джимом. В ней слышались усталость, обеспокоенность, трепет. В самом ли деле это тот мировой злодей, чьими руками было погублено столько жизней и судеб?
До знакомства друг с другом что один, что другой были прекрасны в своей нечеловечности: консультирующий детектив был сравним с Богом в своих мыслях и интеллекте, словно именно он и являлся образом и подобием творца, его земной ипостасью. Но не всепрощающим и мягкосердечным, как любит представлять Всевышнего большинство людей, а холодным, справедливым, не умеющим прощать. И кем же был Мориарти, как не Дьяволом? Змеем-искусителем, раздающим запретные плоды каждому обратившемуся к нему грешнику, льстивым и настолько искренним, что только глупец мог поверить в его добрые намерения! У него покупали самые сокровенные и гадкие желания, что только можно было найти в гнилой душе. Он видел эти души, рваные, жалкие, стертые, души мертвых и грязных людей, Сатана всегда видит, кому продает свои плоды. Его всегда забавляли эти смешные простые смертные в своем стремлении напакостить своим же, да покрупнее, в желании убрать с доски не только врагов, но и союзников.
Но это никогда не раздражало его, никогда не вызывало отвращения, будто перед носом потрясли трупиком дохлого животного, да еще и обмолвились, что это ваш завтрашний ужин. Джиму отвратительны все те люди, кто обращаются к нему как к консультирующему преступнику. Что же случилось сейчас? Хочется бросить их в стиральную машину, залить белизной и смотреть в прозрачную дверцу, как вся грязь и мерзость отдирается от их сути, пусть даже с кровью, болью и мясом – не такая уж большая цена, если сравниваться с результатом. Кто вы, сумасшедшие?!
«Он будто… вырос. А я ведь предрекал это. Радоваться ли, плакать, не знаю, но этот Джим Мориарти намного взрослее того, другого, который младше его на несколько недель. Глаза все также безумны, но нет того детского озорного огонька коварства и затаенной шалости, ему наскучило, наскучило быть ребенком! Влюбленный идиот, бессознательно подстраивающийся под своего партнера и соперника, ты ведешь себя неправильно. Хотя кто я такой, чтобы влезать в отношения двух гениев?»
- Себастьян, милый, не молчи! Прокомментируй мою реплику, мне нужны мысли извне, - напряженно произносит Мориарти.
- Сэр… - и еще на пару миллиметров в сторону, наблюдая, как якобы погибшая дамочка входит в здание банка. – Одну минуту. – Укладывая правой рукой винтовку на снежную крышу, левой достает из сумки неприметный исцарапанный ноутбук серо-белого цвета. Несколько нажатий клавиш, обход защиты, ввод паролей – и вот, на экране уже виднеется с десяток маленьких окошек с прямой трансляцией съемки в этом здании. Женщина активно переговаривается со служащим банка. – Готово, сэр.
- Двадцать семь секунд. Неплохо. Ответь мне.
- Вы привязались к Шерлоку Холмсу, мистер Мориарти, - осторожно подбирая слова, произносит полковник. - И вы не сможете его отпустить. Уже не сможете. Он меняет вас, даже не задумываясь об этом, просто своим присутствием в вашей жизни.
- Чушь! Ты бредишь, Моран! Я легко могу выбросить его из своей жизни, просто не хочу. Слишком захватывает меня игра, словно медом по сердцу льются его слова о некоем таинственном преступнике, который стал для него наркотиком. Я предвкушаю, какой спектакль устрою ему, когда придет время открывать карты! – три или четыре секунды молчания с обоих сторон телефонной связи, Себастьян молча наблюдал, как Ирен снимает деньги с карточки, не слишком задумываясь над разговором. Джим ведь хотел услышать правду? – Поговорим дома, сейчас придет Шерлок. Но спасибо за оригинальную версию, она меня рассмешила. Удачи. И не грохни по ошибке девчонку!
Полковник первым отключается, закрывая ноутбук, и вновь прикладывает прицел к глазу. Мисс Адлер вышла из здания Банка.
***
Джим расслабленно, как может показаться невнимательному человеку, отправляет телефон в карман и улыбается немного взволнованно и потерянно – точно так, как требует того обстановка и состояние находящихся в комнате людей. Уверяет, что это был разговор по работе, приобнимает миссис Хадсон, готовую уже вот-вот разрыдаться от непонимания ситуации.
- Молли, милая, ты живешь одна, насколько мне известно? – «Да, детка, ведь я был у тебя в квартире, пока не познакомился с Шерлоком, не строй такие яростные глазки» - Не могла бы ты забрать всех из дома к себе? Можете взять вино и продукты, Майкрофт попросил меня побыть с Шерлоком наедине.
Она краснеет, когда яркой вспышкой в голове проносится картина ритмично движущейся головы Джима над Холмсом, лежащим на диване. Опускает глаза, понимая, что поступила нечестно, неправильно, как непорядочная женщина, когда сознательно подглядывала за ними, пусть даже он повел себя в сотню раз хуже. Еле заметно кивает, загадав, что если этот противный программист не заметит ее движения – она ни за что не согласится пригласить к себе кого-либо.
- Спасибо большое, Молли, ты здорово меня выручила! Меня и Шерлока, - он чуть крепче сжимает свои ладони на плечах миссис Хадсон: - С вами все в порядке? Сможете доехать?
- О, ничего я просто перенервничала. Он так резко сорвался, что я ничего не поняла толком. Кажется, кто-то умер… да?
- Не знаю. Не знаю… - идеальный актер.
Он успокаивал эту взволнованную женщину, столь сильную и крепкую волей даже в свои годы, – «Ты ведь тоже видишь это, Шерлок, милый, этот контраст, ее внутреннюю твердость и внешнюю мягкость?» - односложно отвечал Джону, неумело помогающему Жанет надеть пальто и успевающему при этом задавать глупые вопросы, игнорировал обжигающий взгляд Хупер. Но все это на автомате, знали бы вы, как далеко он находился в этот момент своими мыслями! Версии, варианты проскальзывали в голове мгновенно, словно он действительно был компьютером, искусственной биологической машиной, ибо не может такое совершенство быть создано лишь только природой. Природа всегда закладывает в свои творения изъян, чтобы они не были прекрасны со всех своих сторон. О, но ведь на выдумку и разработку этой изюминки, этого несовершенства уходит едва ли не больше времени, чем на само творение! И если Джим действительно уверен, что его человеческое тело не было синтезировано с механическими деталями в какой-нибудь подпольной лаборатории гения в отставке – он должен найти эту брешь.
Это как вирус – вирус паники, легкого страха, когда боишься думать или делать что-то, что действительно важно. Стараешься максимально оттянуть время, думать о любых мелочах, кроме тех, которые действительно нужно понять. Он и раньше догадывался, что уже давно перешел за грань спортивного интереса, поддерживая отношения с этим мужчиной, но не знал, что это видно столь явно. Два правила за все годы его непростой работы спасали его от провалов: первое – никогда не показывай свое истинное лицо клиентам, второе – не привязывайся ни к кому, иначе тебя смогут шантажировать и переиграть.
«Где изъян, где мой недостаток, что не вписывается в картину идеального профессионального убийцы-теоретика?» - за несколько минут Мориарти кратко просканировал все события своей жизни, все переломные точки, когда характер изменялся под влиянием внешних обстоятельств, неуловимо, постепенно придумывая себе основную личность. Все было идеально, что не так, в чем его испортила природа, Дьявол, создавая по своему образу и подобию идеального человека?
- Я позвоню, как только мы доберемся, Джим? – миссис Хадсон преданно смотрела в глаза криминальному гению, некрепко держа его за запястья, уже одетая в верхнюю одежду. Тревога ее уступила легкому волнению и обычной каждодневной неизменной радостью.
- Не стоит волноваться. Все будет в порядке.
Выпроводив всех гостей из дома, Джим опустился в кресло, прикрыв веки. Перед глазами на белом фоне черными печатными буквами был выведен вопрос:
«Можно ли считать любовь недостатком?»
Воображаемый курсор мигал в конце воображаемого предложения.
Глава 6 - часть первая
Глава 6
Ветер задувает в салон машины горсть падающих снежинок, они попадают прямо мне за шиворот, обжигающим холодом проходясь по шее и подбородку. Отмахиваюсь, поднося фильтр к губам, морщусь от дыма, попавшего в глаза. Ладонь, одетая в кожаную перчатку, ловит туманное отражение фар, почти невидимое из-за снегопада. Краешком сознания высчитываю, сколько сигарет осталось в пачке, если я купил ее две недели назад. Мало. Для моего нынешнего состояния не хватило бы и двух полных упаковок, ибо я собираюсь растоптать в эту ночь желание расправиться с никотиновой зависимостью.
Дело вовсе не в Ирен, в этой гениальной куртизанке. Безусловно, мне искренне жаль, что она мертва, хотя и над этим фактом стоит хорошенько подумать – слишком все вовремя, слишком красиво она обставила это: и телефон, лежащий в мило разукрашенной кружевной лентой красной коробочке, и убийство с практически полностью разодранным лицом.
И это сообщение. Розовый телефон завибрировал в кармане сразу, как только я вышел из морга, давно забытый мной способ связи – мой милый анонимный гений пропал без вести, как мне казалось, я успел по нему соскучиться:
«Бедная, бедная, бедная мисс Адлер. Я тут не при чем, мой дорогой, она сама отбросила коньки, я непричастен =)»
Я выясню это, выясню, действительно ли ты не замешан в ее смерти. Чертовски жаль терять такую фигуру в нашей игре, она могла бы пригодиться!
«Не верю. Но выясню. Где ты пропадаешь, почему нет сообщений о взрывах и массовых убийствах?»
Молчит.
Мозг работает сразу в нескольких режимах, обдумывает одновременно три проблемы, нервирующие меня сейчас. Ирэн, Джим, Мориарти. Мориарти, Джим, Ирэн. А если расставить их по степени важности, какое из этих имен будет стоять первым в мысленном списке?
Джимми, мой милый программист. Меня поразил твой подарок, это словно крик души, пронзительный, испепеляющий своей идеальностью. Меня ли ты рисовал на полотне, исполосованного шрамами от твоих ногтей, или же это собственный автопортрет, то, что творится в твоем сердце, раздвоенность, разлад, метания и непонимание в столь таинственных сиреневых оттенках? Взгляд прилипает к нему, манит невозможностью рассмотреть все детали сразу. И столько невысказанных слов таит в себе моя нарисованная копия. С полной уверенностью могу рассматривать этот подарок как признание в любви, забавно, даже ты способен на это чувство, затвердевший, закаменевший внутри, столь милый и добрый снаружи, индивидуалист с ледяной душой. Ты смог передать мой взгляд, Джим, действительно мой взгляд. Я вижу там безразличие и холод Северного полюса, обрамлённые прозрачным голубым цветом, скрывающий яркий огонь безумия, эту искру, которую видишь только ты, и мне так лестно, что ты посчитал ее моей особенностью и запечатлил в своем творении. Это наше сходство, наша особенность, пламя сумасшествия охватывает лишь таких, как мы, умных и расчетливых, смотрящих на других свысока, на тех, кто не пользуется своими мозгами и умом, глупых и ленивых. Мне кажется, у Мориарти точно такие же глаза, как у тебя, темные, почти черные, со сквозящей иронией и насмешкой над всем миром. Я принимаю твое признание, Джим, мне невероятно импонирует, что я смог добиться человеческих эмоций, да еще столь искренних и сильных от человека, который никогда никого не любил – уж это-то я вижу и знаю, не сомневайся. Я не оттолкну тебя, не буду насмехаться и упрекать, лишь постараюсь сделать вид, что ничего не заметил. Чтобы тебе было легче. Ты будешь паниковать и яро отрицать это, если поймешь, что я знаю, а я не хочу тебя расстраивать. Мне самому так сложно разобраться в хаосе, творящемся в моей душе.
Долгая затяжка, нарочно медленная, чтобы загрузить легкие работой и получить, наконец, то приятное головокружение, которого я добиваюсь вот уже четвертую сигарету подряд. Чтобы расслабленно закрыть глаза и наблюдать из-под опущенных век за роем мыслей, стремительно пролетающих мимо.
Почему сейчас, почему одновременно, все трое? Заставляете меня чувствовать, вываляться в этой мерзости с головой, в этой симпатии, влюбленности или как это называется, черт возьми? Мориарти, ты был первым, мой соперник в этой партии, мой милый мистер Х, сыграй со мной, не пропадай надолго, затми бешеным азартом нашей гонки эти иррациональные эмоции! Ты ведь можешь, я знаю, но почему не хочешь сделать этого? Тебе нравится наблюдать за хаосом, который ты сам запустил в меня, наблюдать и улыбаться, видя, как лучший твой соперник, твоя копия сгорает в собственных страстях? В тех, которые ты, ты сам взрастил во мне, искушая, подсовывая под нос запретный плод, который я даже не просил, а наоборот – отнекивался от него всеми возможными способами. Дьявол во плоти, сам царь преисподней, поднявшийся в человеческий мир. Кто ты? Игры стали слишком серьезными. Если раньше это напоминало возню в песочнице, забавную игру в солдатики – правда, отважных кукол заменяли невинные люди – то сейчас все зашло слишком далеко. Я хочу узнать тебя. Увидеть, прочувствовать, одним взглядом разгадать твои помыслы и будущие игры, что ты подложишь на наш стол. Во что мы будем играть дальше?
Слишком дорого мне обходится партия в заведомо проигрышной позиции. Ты видишь все подчистую, действуешь так, чтобы надавить на слабое место, а я даже не знаю, если оно у тебя. Вряд ли мы настолько похожи друг с другом, что бреши в нашей броне безразличия находятся в одних и тех же местах?
Бросаю бычок в открытое окно и раздраженно сминаю пустую пачку. Водитель заметно дрожит от холода, с непониманием наблюдая за мной на протяжении этих десяти минут.
- Прошу прощения, но долго ли мы будем еще стоять? Мистер Холмс приказал отвести вас на Бейкер-стрит…
- Забудьте все, что сказал вам Майкрофт, сейчас я ваш клиент и мне не нужно на Бейкер-стрит, - идея родилась мгновенно, мигом застряла в голове на фоне тяжелых мыслей. Назвав адрес, я выбросил пустую упаковку и закрыл окно.
До всех этих событий я думал, чувствовал и решал только головой, умом, никак не подключая сердце, будучи уверенным, что оно никогда не посоветует ничего путного, а лишь испортит сомнениями идеально правильное решение. И я уже тысячу раз раздумывал об этом, но никак не могу отказаться от этих бесполезных мысленных усилий, одно по одному, как будто мне больше нечем занять свою голову! Надо будет связаться с Лейстредом, пусть подкинет парочку нераскрытых дел, а то так и свихнуться недолго.
Здания мелькают все реже, местность почти безлюдна, за исключением редких прохожих и жителей окраины. Побыть одному. Именно то, что нужно.
- Остановите здесь.
Водитель послушно глушит мотор и поворачивается ко мне:
- Проезд оплачен мистером Холмсом, можете не волноваться. Но мы проехали намного меньше рассчитанного, вы можете забрать лишнюю сумму.
- Вы курите? – его глаза округляются. - Курите, я вижу, - оглядываю мужчину более внимательным взглядом. Пепел на штанах, едва заметный, но как я могу упустить что-то из виду? Также ряд мелких деталей, указывающих не только на стаж курения, но и на качество табака, употребляемого этим человеком. Боже, неужели придется обходиться этим дерьмом? – Вы отдадите мне все свои сигареты, взамен можете оставить себе все деньги. Сумма меня не волнует! – добавляю поспешно, замечая, как водитель собирается возмущаться. – Сколько бы ни осталось там даже после вычета вашего дешевого курева, вы заберете все.
Тот замолкает, окидывает меня таким привычным взглядом, а-ля «Слабоумныйкакойто» и отдает мне три запакованных и одну полупустую упаковки.
- Благодарю.
Улица встречает меня холодом и снегом, темнотой ночи и паром изо рта, смешанным с сигаретным дымом. Утопая в сугробах, направляюсь под заснеженное дерево, под кронами которого твердая мерзлая земля. Здесь было наше первое свидание, как ни забавно. И полупьяной походкой я направлялся в автомобиль Джима, как раз туда, откуда только что уехало вызванное Майкрофтом такси. Вино, пугающе медленные мысли, развязная расслабленная поза, ощущение покоя. Маленькие детали, узнаваемые по очереди друг о друге, раскрывающие всю предыдущую жизнь, увлечения, работу. Тогда тоже была ночь, только теплая, осенняя, растапливающая, а не замораживающая нутро, как сейчас, полная тайны и удовольствий. Тогда была наша первая близость.
Я становлюсь сентиментальным.
Почти не чувствуя замерзших пальцев, снова и снова подношу их к губам, вдыхая едкий дым, любуясь зимним пейзажем, мысленно фотографирую его, запоминая во всех деталях.
Эти три человека никак не могут оставить в покое мой мозг.
Ты как-то связана с моим криминальным гением, Ирэн. Это не вопрос, это утверждение, в котором я полностью уверен. Возможно ли, что ты – часть какой-то хитроумной партии, очередной игры моего безумного клона, которому снова стало скучно сидеть на почетном троне главного злодея? И что твоя смерть – его ход, его шах моему королю, смутная надежда поставить мат, выйти победителем и растоптать меня? Слишком слабо для игрока такого уровня, тут что-то другое. Я люблю интеллектуальные бои с тобой, мой милый мистер Х, в них практически нереально просчитать следующие действия соперника. Хорошо, а если так: что ты хочешь, чтобы я сделал? Смерть этой женщины должна была побудить меня на какие-то ответные действия, ты все просчитал, ты хочешь, чтобы я сделал что-то конкретное, что идеально вписывалось бы в твой сценарий. Тогда я поступлю так, как ты не ожидал. Как я сам не ожидал.
Проходит еще минут двадцать, прежде чем я понимаю, что ресницы покрылись инеем, а табак настолько осточертел, что даже от одной затяжки меня тут же вывернет наизнанку. Хочется спать. Но я ни за что не уйду отсюда раньше утра, пусть даже сдохну здесь от холода. Слишком тут спокойно. Слишком хорошо. Здесь мне кажется, что ничего не было на самом деле, а все эти смерти и игры за гранью дозволенного – просто кошмар. Сладкий, сладкий кошмар, будоражащий кровь, такой желанный и манящий, но все-таки сон. Как тебе мой ответный ход, Мориарти?
- Шерлок? Твою мать, ты свихнулся?! – Злой и рассерженный голос приближается ко мне с пугающей скоростью. Или, может, это я уже выпал из времени и существую в каком-то замедленном режиме? А всему виной дикий холод.
Джим появился неожиданно, однако, как нельзя кстати. Ругая меня всеми возможными бранными словами, он помог мне подняться и довел до своего автомобиля. Когда же я уже самостоятельно буду уходить из этого места, а не в состоянии алкогольного опьянения или обморожения?
- Идиот, тебе жить надоело?! О чем ты вообще думал, гений, мать твою?! Простейшая логическая цепочка – если просидеть на холоде долбаную кучу времени, на мерзлой, бл*ть, земле, можно отморозить себе все что возможно! – Он растирал мои холодные ладони, дышал на них, согревая, накинул на меня свою куртку, включил печь в машине на полную мощность. Когда я более-менее оклемался, Джим сел за руль.
- Что на тебя нашло? Что случилось?
- Я просто хотел побыть один.
Он ударил по рулю ладонями, давя на газ, и снова закричал:
- Это называется побыть одному? А если бы я не догадался приехать за тобой, то что? До утра бы наслаждался своим одиночеством, пока тебя не отвезли в морг, накрытого тряпочкой? Придурок! Решил отправиться за своей мертвой подружкой? А обо мне ты подумал?! – Он просто кипел от негодования, злобы, дышал часто и неровно, но так и не посмотрел на меня. Только вдаль, на дорогу. По крайней мере, мы не разобьемся, что меня очень радует.
Так греет это беспокойство, эти его нотации и обвинения в тупости, истеричные крики.
Неужели все и вправду выглядит так, будто я хотел умереть? Чушь. Он накручивает. Я не настолько лишился ума, чтобы кончать жизнь самоубийством. Умоляю, милый, не считай меня идиотом большим, чем я являюсь на самом деле, ты и так виноват, что я теряю последние остатки ума. Просто так нужно.
- Я не успел поблагодарить тебя за твой подарок. Портрет великолепен, ты по-настоящему поразил меня.
- Заткнись.
Оставшуюся дорогу до его дома мы ехали в молчании.
Глава 6 - часть вторая
Джим смотрит на дорогу, не моргая, боясь просто потерять контроль над собой и своим телом. Руки предательски трясутся, и только мощным усилием воли он заставляет их остановиться. Достает мобильный телефон и, продолжая неотрывно наблюдать за проезжей частью, не глядя набирает сообщение: «Себастьян, поручи наблюдение за женщиной своим подчиненным. На тебе теперь Холмс-старший, приступай».
«Что я сделал не так? Где допустил ошибку, промах, почему из-за какой-то паршивой шлюхи, пусть и дорогой, но шлюхи, Шерлок чуть не довел себя до смерти? Наверное, нельзя было вот так опрометчиво кидать на нашу игровую доску фигуру, близкую ему по духу. Он влюблен в Мориарти, своим мозгом, своим умом, он часто думает о нем, я вижу это по глазам, горящим светом безумия, но я не могу, не имею права открыться ему сейчас! Над сердцем Холмса Адлер имеет явное преимущество – она смотрела ему в душу. Те, кто могут взглядом добраться до самого нутра, навсегда остаются в памяти моего детектива, о, да, я знаю это. Ему симпатичен милый программист Джимми, иронично прошедшийся по его душе язвительной усмешкой, и если он узнает – точнее, черт побери, когда он узнает, что я и Мориарти – один человек, Ирэн останется в далеком и забытом прошлом. Но сейчас рано открывать карты!
Он не воспринимает Джима всерьез. По его логике, он лишь временная замена криминального гения. Когда Мориарти выйдет из тени, он выкинет меня за ненадобностью, как игрушку, как ему кажется. Боже, это величайшая афера с величайшим действующим лицом во всей моей карьере!
Я выставил слишком сильную фигуру на место пешки. Ее задача была мирно пройти мимо, выполнив определенный ряд действий, а затем, если бы слишком мешалась, быть сброшенной в мешочек со срезанными фигурками. Кто же знал, что в ряды пушечного мяса затесался ферзь! Наверняка лучшим вариантом было бы и в самом деле убить ее, чтобы не лезла, но столько работы пропадет зря, да и на моей репутации может сказаться – ведь я берусь за абсолютно любые дела.
Почему я не могу думать сразу обо всем, как ты? Что ты сделал с моим гением, проклятый? Сидишь на соседнем сидении в накинутой мною куртке поверх своего пальто, дышишь на руки, смотришь вдаль, на дорогу, а в голове тысячи мыслей. Ты можешь думать одновременно обо всех вещах, всегда мог, я знаю это, я видел и слышал твои мысли, когда наши игры со смертью достигали своего апогея, когда мы сливались в единое целое, а мысль первого являлась продолжением мысли второго – но кто из нас на каком месте? Что стало сейчас с нами? Со мной?
Ты влюблен, ты окрылен новыми ощущениями, доселе невиданными тебе, чувствами проклятых бабочек в животе, этих отвратительных насекомых – и как их еще не уничтожил желудочный сок? Я ненавижу их, они слабые, яркие и привлекающие внимание, но не умеющие защитить свою красоту. Так кто из нас сейчас в процессе прикалывания мертвых высушенных созданий к куску пенопласта, кто из нас – жертва, а кто – коллекционер?
А ты все молчишь. О чем ты думаешь? О Мориарти, обо мне, об Ирэн? И кто из нас троих стоит у тебя на первом месте? У меня явно больше шансов, чем у этой проститутки, я бы даже сказал, шестьдесят семь против тридцати трех. Надеюсь лишь, что кем-то из двух моих ключевых личностей занята сейчас твоя гениальная голова. Ты знаешь, что сейчас я не могу прочитать тебя?»
***
Множество раз я сидел в этой небольшой кухне, раз семь, если не ошибаюсь, заводил разговор о том, что подарю Джиму на день рождения новую скатерть – «Сколько тебе лет, кстати?» - «Оу, милый, нужно ли тебе знать это? Попробуй вычислить по моему лицу!». Смеялся, конечно, вот только так забавляла эта упертость! Рисованные розовые цветочки теперь напоминают мне квартиру моего программиста, где столько ночей я не сомкнул глаз.
Чашка обжигает ладони, кофейный пар приятно щекочет ноздри, он же согревает шею и подбородок. Немного мутнеет перед глазами, так как сразу, как только мы вошли в квартиру, Джим налил мне полный стакан виски, пристально наблюдая, как я быстро заглатываю обжигающую жидкость. Молча, все молча, он забирает у меня пустой стакан и взмахом ладони приглашает последовать за ним на кухню, наливает кофе и садится на конфорку. Смотрит пронзительно, словно в душу. Зараза.
Допивает остатки скотча, громко ставит пустую бутылку на столешницу, закуривает сигарету.
- Не хочешь чего-нибудь покрепче кофе? Рядом с домом на днях достроили супермаркет, я могу купить то, что ты захочешь.
Мое молчание ему в ответ.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать? Шерлок, я волнуюсь.
- История за историю? – Не хотелось выворачивать душу перед ним, он ведь уверен, что я почти Бог, тот, кто не умеет сожалеть, не умеет и не хочет прощать. Своим монологом я покажу ему, что я человек, обычный, пусть и умеющий пользоваться своим мозгом лучше любого. Нет, не хочу. Оттянуть максимально этот отвратительный момент, миг, когда он разочаруется во мне. Проклятый Мориарти. И ты, Джим.
Интерес и азарт в глазах моего любовника превышают тревогу за мое психическое здоровье потенциального самоубийцы. Но ему страшно, я вижу! Чего ты боишься, Джимми, что гложет тебя? «Я не идиот, чтобы следовать в Ад за своим погибшим легким увлечением, ты же знаешь это!» – безмолвно кричу глазами. Слышишь ли ты? Мориарти бы услышал.
Долгая затяжка, полуприкрытые глаза. Ты так соблазнителен сейчас.
- Только если ты расскажешь мне правду. А я почувствую ложь, если решишь солгать, будь уверен, - каждое слово – порция дыма, ты словно огнедышащий дракон, мощнейшим усилием воли сдерживающий свою ярость. Прекрасен. – Я первый, полагаю? Что ты хочешь услышать?
- Шрам на твоей шее. Откуда он? В нескольких миллиметрах от артерии, еще бы чуть-чуть и я бы не беседовал с тобой, - делаю глоток, аромат кофе будоражит туманную голову. Программист непроизвольно проводит рукой по правой стороне тела, от уха, вниз, одергивая руку только когда касается одежды, словно просыпаясь. – Правда за правду?
Секундная паника. Это связано как-то с его прошлым? Мы никогда не обсуждали его жизнь до встречи со мной, я знаю лишь, что он родом из Ирландии. Но ведь умения обращения с холодным и огнестрельным оружием не нарабатываются от одного лишь хобби? Бывают исключительные случаи, согласен, но Джим явно к ним не относится. Что было в твоей жизнь до меня, мой таинственный и полный скелетов в пыльных шкафах программист?
- Ты умеешь задавать неудобный вопросы, милый. Полагаю, при моем отказе наш взаимный обмен информации закончится? – он улыбается, опуская глаза.
- Я буду говорить только после тебя.
- Что ж… разреши без ключевых деталей? Это не совсем моя информация. – Не докуренную до конца сигарету он запихивает в узкое горлышко только что опустошенной бутылки и наливает туда немного воды. Тяни время, дорогой, я узнаю эту маленькую историю, частичку твоей жизни, там ведь что-то важное, раз ты не хочешь говорить, верно? – Я состоял в одной группировке, если можно так выразиться. Мы занимались не самыми легальными вещами. Один из ее членов предал меня. Я отомстил, убив его. Перед смертью он ранил меня, еще бы чуть-чуть, как ты выразился, и я действительно умер бы от потери крови и уже не беседовал бы с тобой сейчас.
- Что он сделал?
- Сливал информацию на сторону.
- О тебе?
- Обо всех.
- Почему именно ты прикончил его?
- Это была моя работа.
- Мстить?
- В какой-то мере.
- Находить крысу?
- Уже ближе.
- Убивать?
- В точку. – Он спокойно улыбнулся мне, не отводя черных глаз. Как я был слеп, считая тебя обычным непримечательным программистом, разве что владеющим даром пользоваться своим умом!
- Палач, значит. Убийца среди убийц. Что ж, это неожиданно, хотя я и предполагал нечто подобное. Много же у тебя талантов. И что ты забыл в Лондоне, в больнице, среди компьютеров? Скрываешься?
- Почти прав. Можно сказать, я отдыхаю. Так получилось, что из всего дружеского коллектива в живых остался только я один. Крыса мертва, но свою работу сделала. Благодаря своим талантам я смог выжить там, где остальные полегли. Прошу, давай закончим, это все, что я могу тебе сказать. Твоя очередь.
Врет. Не во всем, но в деталях. Дорого бы я отдал, чтобы узнать правду.
- Только с тебя вся история, мой дорогой, от начала и до конца. Это все связано с тем человеком, в которого ты влюблен? – Выделяет голосом последнее слово. И смотрит, все еще смотрит за мной, наблюдает за лицом, руками, мимикой, я не могу совладать с собой при таком контроле, не смотри на меня, Джим, не смотри! Я теряюсь. Мой разум отказывает. А не послать ли мне к чертям свои замашки гения хотя бы на этот вечер, ведь никто не узнает об этом, верно? Я обещал рассказать. И я сделаю это.
Слова соскальзывают с языка так, будто мне и в самом деле нужно было поделиться с кем-то этими событиями, своей ношей. Я начинаю с самого начала, затрагиваю даже нашу первую встречу в лаборатории, замечая только краем глаза как ты улыбаешься – ведь я не смотрю в твои глаза, мне хватает ощущения твоего полного внимания, оно давит на меня, давит именно сейчас, раскрывает душу. Рассказываю про наши с Мориарти диалоги, мои мысленные обращения и его вероятные ответы, сообщения, про камеру в ванной, про свои чувства, проклятые чувства, ненужные, непрошенные, но появившиеся из-за вас двоих, тебя и его. Про Ирэн Адлер, которая парой слов смогла меня убедить, что я все еще тот, кем являлся всю свою жизнь, что я нормален в своем понимании, что я не изменился – по крайней мере, внешне. И как мне тяжело сейчас было потерять ее, эту женщину, ту, которая смогла поставить на место мои ошалелые мысли. О том, что я запутался, черт возьми, потерялся в своих новоявленных эмоциях, что я не могу разобраться, справиться со всем этим и не понимаю, что со мной происходит. Что привязался к тебе, Джим, такому странному, но так гармонично вписавшемуся в мою жизнь. Что мои чувства к тебе и чувства к Мориарти живут двумя разными жизнями, никак не затрагивая друг друга, и что я уже не понимаю, кто мне дороже из вас – мой клон или мое дополнение. И я тону, тону в своей панике, отраженной в зрачках, которую видишь только ты и он, но он не может мне ничего сказать по этому поводу, он лишь безмолвный наблюдатель, а ты – вот он, сидишь сейчас передо мной, сосредоточенно молчишь, анализируя, а я хочу послать к черту все свои домыслы и быть с тобой, сегодня, сейчас, в эту минуту.
- И мне все сложнее и сложнее игнорировать голос сердца, Джим, - почти неслышно шепчу в унисон с его дыханием, прижимаю его сильнее к себе, почти касаясь губ. – А все вы виноваты, два долбаных гения.
- Вот только сейчас ты обнимаешь одного.
Смыкаю руки еще крепче, хотя, казалось бы, еще крепче уже некуда, забираюсь ладонями под рубашку, не царапая, как всегда, а поглаживая, целую глубоко и мучительно нежно, словно он не крепче пластинки льда, оставленной на столе в жаркий летний день. Медленно и аккуратно прихватываю его верхнюю губу зубами, кусая, но не до крови, а с целью подразнить и вырвать стон. Получилось. Он всегда был жестким, грубым, как и я, его привлекает удовольствие на грани боли, но в этот раз я хочу доставить ему наслаждение одной лишь нежностью.
Он слазит со своего излюбленного места на плите, пальцами зарывается в мои волосы и ведет меня в сторону кровати. Кажется, мы уронили пару стульев? А важно ли это? Я отключаю свой мозг в этот раз. Интересно, какого это – ощущать лишь чувствами, не подключая разум? Много ли изменится от одного лишь восприятия?
Преодолев нелегкий путь до постели, полный всевозможных тумбочек, книг и кресел, я понимаю, что Джим умудрился почти снять рубашку с меня и расстегнуть свою. Припадаю губами к его шраму, белой выделяющийся полосе, отметине его прошлого, провожу языком от уха до ключиц, до самого его конца, слыша учащенное дыхание. Он сдирает с меня ненужную одежду, высвобождается из своей, мы раздеваемся до наготы, до откровенности во всем, так странно, ведь я множество раз видел его голым, но сейчас все как-то по-другому, словно мы стали ближе. Словно он предстал передо мной не только с оголенным телом, но и с раздетой душой. Ток, не скрытый проводами, я поливаю его водой, окунаясь следом, и меня прошибает удар, когда твои пальцы мягко толкают меня на кровать.
Ты трепещешь подо мной, когда я оказываюсь сверху, задыхаешься от нежности, что сквозит во всех моих действиях, прогибаешься под моими движениями, когда я вожу руками по твоему телу, почти не касаясь, но оставляя ожоги на коже, будто тебя бьет молния. И почти полная тишина стоит в комнате, нарушаемая только тихим бессвязным шепотом и приглушенными стонами, которые я ловлю губами.
Долго, нежно, неспешно подготавливаю тебя к близости, не переставая ласкать, и никакой жесткости и грубости нет в наших действиях, а ты все равно уже на грани. Джим, не такой ты мазохист, как казалось тебе самому, ведь так?
Развожу твои ноги в стороны и вхожу, неспешно, дожидаясь, пока ты сам не подашься мне навстречу – не ища боли, резкости, а лишь из желания быть ближе как можно быстрее, потому что сил уже нет, а так хочется почувствовать тяжесть изнеженного тела сверху, чтобы сжать ладони на лопатках, не царапая, но поглаживая, и принять в себя полностью, целиком. И движения наши такие же неспешные, полные сладости, мы – единое целое. Я ощущаю это сердцем, впервые лишь им, как нечто простое и понятное.
Пик удовольствия у нас также – один на двоих, одновременно, и стоны объединяются в один, потому что губы наши соединены в поцелуе.
И не хочется думать ни о чем. Оставь меня, моя гениальность, на эту ночь.
Глава 6 - часть третьяГлава 6 - часть третья
В ту странную ночь на Рождество, когда максимальная близость была не только между нашими телами, но и нашими оголенными душами, мы о многом говорили. Усталые и опустошенные, мы смотрели в потолок и перекидывались фразами, словно мячиками, почти не задумываясь над ответами и вопросами. И не было психологических игр, какие всегда присутствовали в нашем общении, поисков двойного, тройного дна в том или ином слове, вздохе, движении, жесте. Словно ровно на одну ночь мы стали обычными людьми. Обычными среднестатистическими серыми и невзрачными личностями, каких множество в Лондоне. Почти. Это было необычно.
Но самое главное – я понял, что Ирэн Адлер жива.
Мой гений не хотел отключаться полностью, я не мог в полной мере оценить все прелести и недостатки амплуа глуповатого человечка, он все равно пожирал информацию со скоростью света, никоим образом не слушая моих просьб заткнуться. По новому взглянув на ситуацию, под другим углом зрения, подключив к тому же к своим мыслям моего неглупого любовника, мы вместе пришли к выводу, что эта женщина просто блестяще обставила свою кончину для каких-то ведомых лишь ей целей. Стало легче. Умный, умнейший криминальный гений, мой милый мистер Х, я не знаю, что ты хотел сделать или сказать этими действиями, на что хотел спровоцировать меня, но этот раунд я оставил за собой. Ведь ты не знаешь о том, что я разгадал этот маленький ребус. Эта женщина жива.
И все же меня немного нервирует, что я перестаю понимать смысл твоих головоломок. Ты или слишком запутался в своем безумии или я уже не соответствую твоей планке, теряю умение воспринимать информацию так, как ты? Так как Мы когда-то.
Ведь в этом и была твоя истинная цель – уничтожить соперника и клона своей гениальности, но не примитивным способом лишения жизни, а по-своему, мастерски: уничтожить его ум, его бесчувственность, основу его способностей?
Я даже спросил Джима, воспользовавшись его откровенностью: а не подослал ли Мориарти его мне как главный козырной туз, чтобы умело и ненавязчиво удалить с шахматного поля? Но тот лишь рассмеялся в ответ:
- Боже, Шерлок, не становись параноиком, он не такой всесильный, как тебе кажется. Как он мог заставить тебя привязаться ко мне?
И вот на это мне было нечего ответить. Ты не мог знать, что я сдам свои позиции так быстро, против своей воли откроюсь кому-то, как никогда раньше. А если и узнал каким-то неведомым образом – значит, ты умнее меня. Лучше. И тебе, должно быть, скучно играть со мной.
***
Они разговаривают, стоя в каком-то темном и грязном зале, разговаривают обо мне, Джон наивно и по-детски, почти срываясь на крик, объясняет Ирэн, как мне тяжело было терять ее, как она бессердечно поступила, разыграв передо мной свою смерть, а мне хочется выйти к ним и рассмеяться. Насколько абсурдна ситуация: спустя неделю она вернулась, снова вернулась в мою жизнь, превратив эту дурацкую комедию в фарс. Мой анонимный гений, что за непродуманные ходы, зачем было «оживлять» ее? Будто ты подслушивал тот наш откровенный разговор с Джимом и решил больше не играть картами, что выпали из твоего рукава. Не позориться. Или я снова не до конца понимаю твои замыслы?
- Ну вот, как Вы и хотели. Текст Вас устроит? «Я не умерла. Может, поужинаем?» - И было бы так правильно убрать звук у телефона, не обозначать перед ними двумя своего присутствия, но мои эмоции, мои чертовы эмоции, проснувшиеся, но уже не желающие пропадать вновь, даже при этой гениальной женщине, из задора и какого-то вечного противоречия твердят мне дать им услышать себя. Господа и дамы, финальный выход!
Улыбнувшись, я вытаскиваю мобильный телефон из кармана, чтобы стон был громче и четче, молниеносно отталкиваясь от стен, достиг их ушей, чтобы так явственно представить смесь испуга и удивления, что сейчас отражается на их лицах. О, да, я пью эти эмоции, они достигают меня даже через каменную кладку, разделяющую нас.
***
- Ты – идиот. Нужно было дождаться меня, а не играть в героя.
- Черт, больно! – Джим одергивает руку и дует на разбитые костяшки, притворно-обиженно глядя на меня исподлобья. Я почти силой возвращаю его руку себе на колени, обрабатывая антисептиком открытую рану.
- Скажи еще, что тебе не нравится, - тихо усмехаюсь, бросив мимолетный взгляд на миссис Хадсон. Нет, не услышала. Сидит в шоковом состоянии в кресле, давится третьим стаканом ледяной воды. Неужели в доме нет успокоительного? С такими-то соседями... у нее должен быть целый склад таблеток.
- О, ну конечно, ведь я специально промахнулся мимо его скулы и врезался рукой в шкаф, это доставляет мне незабываемое удовольствие, - фыркает Джим. – Шерлок, ты еще йодом меня залей и гипс наложи! Я в норме.
- Элементарная осторожность, ты все-таки попал пару десятков раз по лицу этого умалишенного смертника – кому хватит наглости вломиться в квартиру бывшего военного? Вдруг тупость передается через кровь? – Несколько раз слишком сильно надавив на рану, вызывая шипение этого гребаного героя, я все-таки заканчиваю измываться над ним. Убираю средства дезинфекции в коробку и спрашиваю: - А теперь по порядку. Что тут, черт возьми, произошло?
- Если ты сейчас скажешь, что нечаянно проехался ногтями по моей царапине, я и тебя ударю, - ворчит Джим. Я улыбаюсь. – Что видел ты?
- Два бездыханных тела в коридоре. О, еще твой красочный удар об угол шкафа, он был самым фееричным, уверяю тебя. – Легко блокирую его шутливый удар здоровой левой рукой, захватываю ее и кладу себе на колени. Хм. Если бы он хотел, то сразу бы выкрутил кисть. – Да, конечно, я вижу по твоим глазам, что это моя вина, что это я отвлек тебя от красивого завершения вашего героического сражения, так не вовремя войдя в комнату. Принимаешь ли ты мои извинения, о великий рыцарь?
Джим наклоняется к моему уху и шепчет на самой границе слышимости:
- Ты будешь умолять меня простить тебя. Ночью.
Сейчас не время для физиологии, проклятое мое тело! С умом намного проще – его я контролирую. Чаще всего. Делаю вид, что меня никоим образом не задели его слова, отстраняюсь и продолжаю в своей обычной манере:
- Если не вдаваться в детали, ты очень умело обезвредил наглого идиота, а затем, игнорирую мою помощь, вытащил всех троих на улицу. Я успокоил миссис Хадсон, затем принялся обрабатывать твои раны, оставленные злобным предметом мебели.
- Почему ты такой ироничный и подозрительно счастливый? Что произошло? – Внезапно Джим буквально валится на спину, прикрывая глаза, а здоровой рукой хватаясь за голову. – Дай воды, будь любезен. Мне что-то нехорошо.
Я подскакиваю, будто он при смерти, суечусь, что на меня вообще не похоже, достаю стакан, открываю кран и набираю его почти до краев.
- «Я не умерла. Может, поужинаем?». Я же говорил тебе, Шерлок, эта девчонка просто еще один игрок в вашей партии!
Рефлекторно ощупываю пальто, уже понимая, что телефона там нет. Ушлый, ловкий, чертов игрок, бывший убийца, отдыхающий в Лондоне от своих незаконных дел, занимающийся починкой и взломом компьютеров за деньги. С каждой твоей забавной выходкой я испытываю к тебе еще большее уважение, мне кажется, что я понимаю тебя все лучше и лучше, но нет, ты как я, ты так похож на меня – чем больше открытых дверей в твоем замке, тем явственнее знание, что закрытых помещений всегда больше в несколько раз. Короткое время откровения этой ночью, обнаженных душ, будто мы вскрыли друг другу грудную клетку, но оно кончилось, прикатилось, будто и не было его, а мы снова играем друг с другом. Джим, я хочу забраться к тебе в душу и покопаться там, как копаюсь в трупах в свободное время в больнице, хочу вскрыть отмычкой все твои двери и оставить их распахнутыми настежь навсегда и только для меня. Побыть словно археологом на раскопках. А ты не даешься. Не знаю, чувствуешь ли мои попытки, рефлекторно ли ставишь все более крепкие и надежные замки, засовы, заколачиваешь любые щели – не дай бог, кто-то увидит, что внутри. Какие отмычки против заколоченных окон?
Мне смешно, мне чертовски смешно от всего, что происходит со мной, от всех людей, которые вокруг меня играют в свои игры, почему центром их веселья стал именно я?
Мне было скучно, адски скучно. А теперь все настолько завертелось и закрутилось, что мне надоело. И хочется покоя. Также сбежать в другой город, в другую страну. Как поступил ты, мой гениальный программист. Стать патологоанатомом где-нибудь в Германии, отдохнуть от этих комбинаций, которым до истерики рад мой мозг, но от которых так сильно устал я. Дайте мне передышку, хоть пару дней, Джим, Мориарти, Адлер. Я ведь все-таки обычный человек, что бы ни говорил и не доказывал всем и себе в том числе. Я тоже устаю.
- Шерлок? Что происходит?
А мне так смешно, черт побери!
Звон разбитого стекла где-то внизу. Я смотрю на свою правую руку. На ней два шрама, уже заживших, на указательном и среднем пальце. Я стал человеком не только что, убивая все силы на подавление рвущейся истерики. Уже давно, в тот день, когда курил в окно и терпел боль от ранящего огонька, оставляя как память маленькие, лишь мне понятные шрамы. Нет же, еще раньше! Когда узнал, что обрушение Всемирного торгового центра унесло жизнь моего будущего родственника? И не пошел на похороны жены своего брата, потому что напивался в каком-то кабаке и банально не знал, который по счету день я там нахожусь? А может, еще раньше. Когда впервые побывал на скрипичном концерте со своей семьей, когда мелодия была продолжение музыки моего сердца – не может машина так восторгаться простому музыкальному инструменту.
- Черт побери, Шерлок, я понял с самого начала, что она вернулась, решил просто позлить тебя! Прости меня, если это так тебя задело, я не думал, что ты в таком напряжении!
Больше недели я был спокоен и уравновешен. Запрятал этот тугой ком как можно глубже, боясь показаться слабым перед теми, кто считает меня богом. Наивно надеялся, что игнорирование проблемы поможет ее решению. А теперь все вырывается наружу, и я не могу, не могу остановиться! Надо лечить нервы. Такими темпами я в гроб лягу годам к сорока.
- Шерлок! – Боже, почему ты так жесток, только Джона мне не хватает сейчас для полного счастья!
- Я выпровожу его, если хочешь, - Джим поднимается, отпуская мою руку – когда он успел подойти? – и стремительно направляется на первый этаж.
- Не надо. Просто дайте мне пару часов отдыха. Я слишком устал от происходящего, - только не смотри на меня так жалобно и изучающе, я не в силах скрывать от тебя все, что чувствую.
***
Джим курит в открытое окно, бросая мимолетные взгляды на сидящего в кресле Джона. Тот до беления в пальцах сжимает телефон с секретами мирового масштаба, бездумно смотря перед собой.
- Он пытался… умереть?
- Пытался. Идиот. Даже когда неудавшийся самоубийца идет на попятную, это не просто забывается и оставляет определенный отпечаток на человеке еще долгое время. Слишком мало времени прошло. Отдых ему нужен. А тут еще эта… доминантка, чтоб ее.
- Чертов Мориарти! Это он во всем виноват! Если бы не он, не его идиотские задачи, бездумно погибшие люди – всем бы было лучше! Психопат! Маньяк! Он не в своем уме!.. Джим, осторожно, занавеска!
- Прости. Прожег. – Мориарти резко отряхивает руку и шторы от черного пепла. Тошно. И обидно. – В аптеку схожу, надо успокоительного купить. И Шерлоку, и миссис Хадсон.
Автор: [L]_~zaraza~_[/L]
Бета: oles_ka
Категория: слэш
Жанр: romance, AU
Пейринг: Шерлок/Джим
Рейтинг: R
Размер: макси
Статус: в процессе
Дисклеймер: моя лишь идея
Размещение: пишите в личку, обговорим=)
Саммари: Во что выльется желание Джима сделать Мориарти анонимным персонажем, а милого Джимми из IT-отдела - любовником Шерлока Холмса?
Предупреждения: OOC
Критика: желательна! любые тапки принимаются стоически)
Глава 5 - часть четвертая.
/низкий поклон и мое уважение любимой Маримера за взятие надо мной шефства
/Глава 5 - часть четвертая
В подобные моменты он сам напоминает себе хищную змею, чье название выскочило из памяти как не слишком нужное и важное. Эта разновидность амфибий имеет достаточно крупные размеры и немалую массу, долго и неподвижно сидит на высоких ветвях тропических деревьев, поджидая жертву. О, она умеет ждать. Большая часть ее жизни проходит в неподвижном ожидании беспечных животных, которые пробегают от нее всего лишь в нескольких метрах. Амфибия ждет подходящего момента, не слишком торопясь, но и не теряя времени, чтобы быстро, резко, отработанным до мельчайших деталей движением скинуть свое тело вниз, точно на туловище ошалевшему зверю, мгновенно скрутить в смертельные тиски и душить, душить, пока предсмертные судороги не затихнут.
«Нужно не забыть полазить в интернете и выяснить, как зовут эту крошку», - весело подумал Себастьян. На душе было хорошо и спокойно, сердце пело от неопределенной радости, но лицо оставалось равнодушной сосредоточенной маской. Он был профессионалом, а значит - никогда не отвлекался на эмоции, будучи на задании. Руки крепко и неподвижно держали снайперскую винтовку, взгляд был направлен в прицел, обоняние ловило мельчайшие изменения в запахах. Привычно Моран игнорировал даже ритмичный стук собственного сердца, чтобы не отвлекаться даже на него. В такие моменты сам себе он казался не только хищной змеей, но и зомби, восставшем из могилы. А умение лежать на крыше в одной позе, не двигая даже затекшими конечностями, отнюдь не разубеждало.
Объект слежки полковника неспешно вышел из неприметного автомобиля, звонко цокая шпилькам. Это была женщина лет тридцати с длинными светлыми волосами, одетая в белую шубу и такую удачную шляпу, что та скрывала большую часть ее лица. Машина, едва выпустив пассажирку, тут же умчалась в ночь – Моран даже не посмотрел на нее, абсолютно уверенный в отсутствии номеров. Да и зачем они?
У полковника не было намерений убить – нет-нет! Четкий и ясный приказ, Джим всегда любил давать максимально точную информацию в минимальном объеме: «По возможности никого не убивай, Ирэн – ни в коем случае. Она попытается скрыться от меня в ближайшие дни, замести следы – возможно, грохнет какую-нибудь похожую девочку. Если заметишь перемены – звони. Через пару дней я пойду на праздник к Шерлоку, надеюсь, все разрешится до этого события».
Не разрешилось, как видно. У мисс Адлер прекрасное умение скрываться, не будь у Себастьяна прибора ночного видения – он бы и не узнал ее с высоты этого здания. Она не спешит, не оглядывается, не ведет себя нервозно или как человек, бегущий от кого-то – спокойная дама, разве что слегка припозднившаяся, но ведь всякое бывает в Рождественскую ночь?
В ухе еле заметно звучит ультразвуковой сигнал. Не отстраняясь от прицела винтовки, Себастьян медленно нажимает на кнопку принятия вызова, незаметно поворачивая ствол в сторону – Ирэн вышла из зоны видимости.
- Слушаю.
- Обстановка?
- Изменила облик. По всей видимости, скрывается. Идет в сторону банка. Какие-то изменения? – и снова – чуть-чуть сдвинуть ствол. Скоростная дамочка!
- Его братец поручил мне выставить всех из квартиры и остаться с ним на ночь, потому что погибла его хорошая подруга. Разодранное лицо, невозможность опознания, однако Шерлоку как-то удалость ее узнать.
- Слишком хорошо она выглядит для зверски убитой. Мертвые не застревают шпильками в канализационной решетке, - со смешком замечает полковник, наблюдая за разгневанной Ирэн. Даже сейчас не выходит из образа, поразительно!
Несколько секунд Мориарти молчал. Себастьян слышал отдаленную ругань Джона Уотсона и неизвестной ему женщины. «Не важно».
- Я волнуюсь.
Реплика была столь искренней и правдивой, что Моран поначалу не поверил даже, что она была произнесена действительно Джимом. В ней слышались усталость, обеспокоенность, трепет. В самом ли деле это тот мировой злодей, чьими руками было погублено столько жизней и судеб?
До знакомства друг с другом что один, что другой были прекрасны в своей нечеловечности: консультирующий детектив был сравним с Богом в своих мыслях и интеллекте, словно именно он и являлся образом и подобием творца, его земной ипостасью. Но не всепрощающим и мягкосердечным, как любит представлять Всевышнего большинство людей, а холодным, справедливым, не умеющим прощать. И кем же был Мориарти, как не Дьяволом? Змеем-искусителем, раздающим запретные плоды каждому обратившемуся к нему грешнику, льстивым и настолько искренним, что только глупец мог поверить в его добрые намерения! У него покупали самые сокровенные и гадкие желания, что только можно было найти в гнилой душе. Он видел эти души, рваные, жалкие, стертые, души мертвых и грязных людей, Сатана всегда видит, кому продает свои плоды. Его всегда забавляли эти смешные простые смертные в своем стремлении напакостить своим же, да покрупнее, в желании убрать с доски не только врагов, но и союзников.
Но это никогда не раздражало его, никогда не вызывало отвращения, будто перед носом потрясли трупиком дохлого животного, да еще и обмолвились, что это ваш завтрашний ужин. Джиму отвратительны все те люди, кто обращаются к нему как к консультирующему преступнику. Что же случилось сейчас? Хочется бросить их в стиральную машину, залить белизной и смотреть в прозрачную дверцу, как вся грязь и мерзость отдирается от их сути, пусть даже с кровью, болью и мясом – не такая уж большая цена, если сравниваться с результатом. Кто вы, сумасшедшие?!
«Он будто… вырос. А я ведь предрекал это. Радоваться ли, плакать, не знаю, но этот Джим Мориарти намного взрослее того, другого, который младше его на несколько недель. Глаза все также безумны, но нет того детского озорного огонька коварства и затаенной шалости, ему наскучило, наскучило быть ребенком! Влюбленный идиот, бессознательно подстраивающийся под своего партнера и соперника, ты ведешь себя неправильно. Хотя кто я такой, чтобы влезать в отношения двух гениев?»
- Себастьян, милый, не молчи! Прокомментируй мою реплику, мне нужны мысли извне, - напряженно произносит Мориарти.
- Сэр… - и еще на пару миллиметров в сторону, наблюдая, как якобы погибшая дамочка входит в здание банка. – Одну минуту. – Укладывая правой рукой винтовку на снежную крышу, левой достает из сумки неприметный исцарапанный ноутбук серо-белого цвета. Несколько нажатий клавиш, обход защиты, ввод паролей – и вот, на экране уже виднеется с десяток маленьких окошек с прямой трансляцией съемки в этом здании. Женщина активно переговаривается со служащим банка. – Готово, сэр.
- Двадцать семь секунд. Неплохо. Ответь мне.
- Вы привязались к Шерлоку Холмсу, мистер Мориарти, - осторожно подбирая слова, произносит полковник. - И вы не сможете его отпустить. Уже не сможете. Он меняет вас, даже не задумываясь об этом, просто своим присутствием в вашей жизни.
- Чушь! Ты бредишь, Моран! Я легко могу выбросить его из своей жизни, просто не хочу. Слишком захватывает меня игра, словно медом по сердцу льются его слова о некоем таинственном преступнике, который стал для него наркотиком. Я предвкушаю, какой спектакль устрою ему, когда придет время открывать карты! – три или четыре секунды молчания с обоих сторон телефонной связи, Себастьян молча наблюдал, как Ирен снимает деньги с карточки, не слишком задумываясь над разговором. Джим ведь хотел услышать правду? – Поговорим дома, сейчас придет Шерлок. Но спасибо за оригинальную версию, она меня рассмешила. Удачи. И не грохни по ошибке девчонку!
Полковник первым отключается, закрывая ноутбук, и вновь прикладывает прицел к глазу. Мисс Адлер вышла из здания Банка.
***
Джим расслабленно, как может показаться невнимательному человеку, отправляет телефон в карман и улыбается немного взволнованно и потерянно – точно так, как требует того обстановка и состояние находящихся в комнате людей. Уверяет, что это был разговор по работе, приобнимает миссис Хадсон, готовую уже вот-вот разрыдаться от непонимания ситуации.
- Молли, милая, ты живешь одна, насколько мне известно? – «Да, детка, ведь я был у тебя в квартире, пока не познакомился с Шерлоком, не строй такие яростные глазки» - Не могла бы ты забрать всех из дома к себе? Можете взять вино и продукты, Майкрофт попросил меня побыть с Шерлоком наедине.
Она краснеет, когда яркой вспышкой в голове проносится картина ритмично движущейся головы Джима над Холмсом, лежащим на диване. Опускает глаза, понимая, что поступила нечестно, неправильно, как непорядочная женщина, когда сознательно подглядывала за ними, пусть даже он повел себя в сотню раз хуже. Еле заметно кивает, загадав, что если этот противный программист не заметит ее движения – она ни за что не согласится пригласить к себе кого-либо.
- Спасибо большое, Молли, ты здорово меня выручила! Меня и Шерлока, - он чуть крепче сжимает свои ладони на плечах миссис Хадсон: - С вами все в порядке? Сможете доехать?
- О, ничего я просто перенервничала. Он так резко сорвался, что я ничего не поняла толком. Кажется, кто-то умер… да?
- Не знаю. Не знаю… - идеальный актер.
Он успокаивал эту взволнованную женщину, столь сильную и крепкую волей даже в свои годы, – «Ты ведь тоже видишь это, Шерлок, милый, этот контраст, ее внутреннюю твердость и внешнюю мягкость?» - односложно отвечал Джону, неумело помогающему Жанет надеть пальто и успевающему при этом задавать глупые вопросы, игнорировал обжигающий взгляд Хупер. Но все это на автомате, знали бы вы, как далеко он находился в этот момент своими мыслями! Версии, варианты проскальзывали в голове мгновенно, словно он действительно был компьютером, искусственной биологической машиной, ибо не может такое совершенство быть создано лишь только природой. Природа всегда закладывает в свои творения изъян, чтобы они не были прекрасны со всех своих сторон. О, но ведь на выдумку и разработку этой изюминки, этого несовершенства уходит едва ли не больше времени, чем на само творение! И если Джим действительно уверен, что его человеческое тело не было синтезировано с механическими деталями в какой-нибудь подпольной лаборатории гения в отставке – он должен найти эту брешь.
Это как вирус – вирус паники, легкого страха, когда боишься думать или делать что-то, что действительно важно. Стараешься максимально оттянуть время, думать о любых мелочах, кроме тех, которые действительно нужно понять. Он и раньше догадывался, что уже давно перешел за грань спортивного интереса, поддерживая отношения с этим мужчиной, но не знал, что это видно столь явно. Два правила за все годы его непростой работы спасали его от провалов: первое – никогда не показывай свое истинное лицо клиентам, второе – не привязывайся ни к кому, иначе тебя смогут шантажировать и переиграть.
«Где изъян, где мой недостаток, что не вписывается в картину идеального профессионального убийцы-теоретика?» - за несколько минут Мориарти кратко просканировал все события своей жизни, все переломные точки, когда характер изменялся под влиянием внешних обстоятельств, неуловимо, постепенно придумывая себе основную личность. Все было идеально, что не так, в чем его испортила природа, Дьявол, создавая по своему образу и подобию идеального человека?
- Я позвоню, как только мы доберемся, Джим? – миссис Хадсон преданно смотрела в глаза криминальному гению, некрепко держа его за запястья, уже одетая в верхнюю одежду. Тревога ее уступила легкому волнению и обычной каждодневной неизменной радостью.
- Не стоит волноваться. Все будет в порядке.
Выпроводив всех гостей из дома, Джим опустился в кресло, прикрыв веки. Перед глазами на белом фоне черными печатными буквами был выведен вопрос:
«Можно ли считать любовь недостатком?»
Воображаемый курсор мигал в конце воображаемого предложения.
Глава 6 - часть первая
Глава 6
Ветер задувает в салон машины горсть падающих снежинок, они попадают прямо мне за шиворот, обжигающим холодом проходясь по шее и подбородку. Отмахиваюсь, поднося фильтр к губам, морщусь от дыма, попавшего в глаза. Ладонь, одетая в кожаную перчатку, ловит туманное отражение фар, почти невидимое из-за снегопада. Краешком сознания высчитываю, сколько сигарет осталось в пачке, если я купил ее две недели назад. Мало. Для моего нынешнего состояния не хватило бы и двух полных упаковок, ибо я собираюсь растоптать в эту ночь желание расправиться с никотиновой зависимостью.
Дело вовсе не в Ирен, в этой гениальной куртизанке. Безусловно, мне искренне жаль, что она мертва, хотя и над этим фактом стоит хорошенько подумать – слишком все вовремя, слишком красиво она обставила это: и телефон, лежащий в мило разукрашенной кружевной лентой красной коробочке, и убийство с практически полностью разодранным лицом.
И это сообщение. Розовый телефон завибрировал в кармане сразу, как только я вышел из морга, давно забытый мной способ связи – мой милый анонимный гений пропал без вести, как мне казалось, я успел по нему соскучиться:
«Бедная, бедная, бедная мисс Адлер. Я тут не при чем, мой дорогой, она сама отбросила коньки, я непричастен =)»
Я выясню это, выясню, действительно ли ты не замешан в ее смерти. Чертовски жаль терять такую фигуру в нашей игре, она могла бы пригодиться!
«Не верю. Но выясню. Где ты пропадаешь, почему нет сообщений о взрывах и массовых убийствах?»
Молчит.
Мозг работает сразу в нескольких режимах, обдумывает одновременно три проблемы, нервирующие меня сейчас. Ирэн, Джим, Мориарти. Мориарти, Джим, Ирэн. А если расставить их по степени важности, какое из этих имен будет стоять первым в мысленном списке?
Джимми, мой милый программист. Меня поразил твой подарок, это словно крик души, пронзительный, испепеляющий своей идеальностью. Меня ли ты рисовал на полотне, исполосованного шрамами от твоих ногтей, или же это собственный автопортрет, то, что творится в твоем сердце, раздвоенность, разлад, метания и непонимание в столь таинственных сиреневых оттенках? Взгляд прилипает к нему, манит невозможностью рассмотреть все детали сразу. И столько невысказанных слов таит в себе моя нарисованная копия. С полной уверенностью могу рассматривать этот подарок как признание в любви, забавно, даже ты способен на это чувство, затвердевший, закаменевший внутри, столь милый и добрый снаружи, индивидуалист с ледяной душой. Ты смог передать мой взгляд, Джим, действительно мой взгляд. Я вижу там безразличие и холод Северного полюса, обрамлённые прозрачным голубым цветом, скрывающий яркий огонь безумия, эту искру, которую видишь только ты, и мне так лестно, что ты посчитал ее моей особенностью и запечатлил в своем творении. Это наше сходство, наша особенность, пламя сумасшествия охватывает лишь таких, как мы, умных и расчетливых, смотрящих на других свысока, на тех, кто не пользуется своими мозгами и умом, глупых и ленивых. Мне кажется, у Мориарти точно такие же глаза, как у тебя, темные, почти черные, со сквозящей иронией и насмешкой над всем миром. Я принимаю твое признание, Джим, мне невероятно импонирует, что я смог добиться человеческих эмоций, да еще столь искренних и сильных от человека, который никогда никого не любил – уж это-то я вижу и знаю, не сомневайся. Я не оттолкну тебя, не буду насмехаться и упрекать, лишь постараюсь сделать вид, что ничего не заметил. Чтобы тебе было легче. Ты будешь паниковать и яро отрицать это, если поймешь, что я знаю, а я не хочу тебя расстраивать. Мне самому так сложно разобраться в хаосе, творящемся в моей душе.
Долгая затяжка, нарочно медленная, чтобы загрузить легкие работой и получить, наконец, то приятное головокружение, которого я добиваюсь вот уже четвертую сигарету подряд. Чтобы расслабленно закрыть глаза и наблюдать из-под опущенных век за роем мыслей, стремительно пролетающих мимо.
Почему сейчас, почему одновременно, все трое? Заставляете меня чувствовать, вываляться в этой мерзости с головой, в этой симпатии, влюбленности или как это называется, черт возьми? Мориарти, ты был первым, мой соперник в этой партии, мой милый мистер Х, сыграй со мной, не пропадай надолго, затми бешеным азартом нашей гонки эти иррациональные эмоции! Ты ведь можешь, я знаю, но почему не хочешь сделать этого? Тебе нравится наблюдать за хаосом, который ты сам запустил в меня, наблюдать и улыбаться, видя, как лучший твой соперник, твоя копия сгорает в собственных страстях? В тех, которые ты, ты сам взрастил во мне, искушая, подсовывая под нос запретный плод, который я даже не просил, а наоборот – отнекивался от него всеми возможными способами. Дьявол во плоти, сам царь преисподней, поднявшийся в человеческий мир. Кто ты? Игры стали слишком серьезными. Если раньше это напоминало возню в песочнице, забавную игру в солдатики – правда, отважных кукол заменяли невинные люди – то сейчас все зашло слишком далеко. Я хочу узнать тебя. Увидеть, прочувствовать, одним взглядом разгадать твои помыслы и будущие игры, что ты подложишь на наш стол. Во что мы будем играть дальше?
Слишком дорого мне обходится партия в заведомо проигрышной позиции. Ты видишь все подчистую, действуешь так, чтобы надавить на слабое место, а я даже не знаю, если оно у тебя. Вряд ли мы настолько похожи друг с другом, что бреши в нашей броне безразличия находятся в одних и тех же местах?
Бросаю бычок в открытое окно и раздраженно сминаю пустую пачку. Водитель заметно дрожит от холода, с непониманием наблюдая за мной на протяжении этих десяти минут.
- Прошу прощения, но долго ли мы будем еще стоять? Мистер Холмс приказал отвести вас на Бейкер-стрит…
- Забудьте все, что сказал вам Майкрофт, сейчас я ваш клиент и мне не нужно на Бейкер-стрит, - идея родилась мгновенно, мигом застряла в голове на фоне тяжелых мыслей. Назвав адрес, я выбросил пустую упаковку и закрыл окно.
До всех этих событий я думал, чувствовал и решал только головой, умом, никак не подключая сердце, будучи уверенным, что оно никогда не посоветует ничего путного, а лишь испортит сомнениями идеально правильное решение. И я уже тысячу раз раздумывал об этом, но никак не могу отказаться от этих бесполезных мысленных усилий, одно по одному, как будто мне больше нечем занять свою голову! Надо будет связаться с Лейстредом, пусть подкинет парочку нераскрытых дел, а то так и свихнуться недолго.
Здания мелькают все реже, местность почти безлюдна, за исключением редких прохожих и жителей окраины. Побыть одному. Именно то, что нужно.
- Остановите здесь.
Водитель послушно глушит мотор и поворачивается ко мне:
- Проезд оплачен мистером Холмсом, можете не волноваться. Но мы проехали намного меньше рассчитанного, вы можете забрать лишнюю сумму.
- Вы курите? – его глаза округляются. - Курите, я вижу, - оглядываю мужчину более внимательным взглядом. Пепел на штанах, едва заметный, но как я могу упустить что-то из виду? Также ряд мелких деталей, указывающих не только на стаж курения, но и на качество табака, употребляемого этим человеком. Боже, неужели придется обходиться этим дерьмом? – Вы отдадите мне все свои сигареты, взамен можете оставить себе все деньги. Сумма меня не волнует! – добавляю поспешно, замечая, как водитель собирается возмущаться. – Сколько бы ни осталось там даже после вычета вашего дешевого курева, вы заберете все.
Тот замолкает, окидывает меня таким привычным взглядом, а-ля «Слабоумныйкакойто» и отдает мне три запакованных и одну полупустую упаковки.
- Благодарю.
Улица встречает меня холодом и снегом, темнотой ночи и паром изо рта, смешанным с сигаретным дымом. Утопая в сугробах, направляюсь под заснеженное дерево, под кронами которого твердая мерзлая земля. Здесь было наше первое свидание, как ни забавно. И полупьяной походкой я направлялся в автомобиль Джима, как раз туда, откуда только что уехало вызванное Майкрофтом такси. Вино, пугающе медленные мысли, развязная расслабленная поза, ощущение покоя. Маленькие детали, узнаваемые по очереди друг о друге, раскрывающие всю предыдущую жизнь, увлечения, работу. Тогда тоже была ночь, только теплая, осенняя, растапливающая, а не замораживающая нутро, как сейчас, полная тайны и удовольствий. Тогда была наша первая близость.
Я становлюсь сентиментальным.
Почти не чувствуя замерзших пальцев, снова и снова подношу их к губам, вдыхая едкий дым, любуясь зимним пейзажем, мысленно фотографирую его, запоминая во всех деталях.
Эти три человека никак не могут оставить в покое мой мозг.
Ты как-то связана с моим криминальным гением, Ирэн. Это не вопрос, это утверждение, в котором я полностью уверен. Возможно ли, что ты – часть какой-то хитроумной партии, очередной игры моего безумного клона, которому снова стало скучно сидеть на почетном троне главного злодея? И что твоя смерть – его ход, его шах моему королю, смутная надежда поставить мат, выйти победителем и растоптать меня? Слишком слабо для игрока такого уровня, тут что-то другое. Я люблю интеллектуальные бои с тобой, мой милый мистер Х, в них практически нереально просчитать следующие действия соперника. Хорошо, а если так: что ты хочешь, чтобы я сделал? Смерть этой женщины должна была побудить меня на какие-то ответные действия, ты все просчитал, ты хочешь, чтобы я сделал что-то конкретное, что идеально вписывалось бы в твой сценарий. Тогда я поступлю так, как ты не ожидал. Как я сам не ожидал.
Проходит еще минут двадцать, прежде чем я понимаю, что ресницы покрылись инеем, а табак настолько осточертел, что даже от одной затяжки меня тут же вывернет наизнанку. Хочется спать. Но я ни за что не уйду отсюда раньше утра, пусть даже сдохну здесь от холода. Слишком тут спокойно. Слишком хорошо. Здесь мне кажется, что ничего не было на самом деле, а все эти смерти и игры за гранью дозволенного – просто кошмар. Сладкий, сладкий кошмар, будоражащий кровь, такой желанный и манящий, но все-таки сон. Как тебе мой ответный ход, Мориарти?
- Шерлок? Твою мать, ты свихнулся?! – Злой и рассерженный голос приближается ко мне с пугающей скоростью. Или, может, это я уже выпал из времени и существую в каком-то замедленном режиме? А всему виной дикий холод.
Джим появился неожиданно, однако, как нельзя кстати. Ругая меня всеми возможными бранными словами, он помог мне подняться и довел до своего автомобиля. Когда же я уже самостоятельно буду уходить из этого места, а не в состоянии алкогольного опьянения или обморожения?
- Идиот, тебе жить надоело?! О чем ты вообще думал, гений, мать твою?! Простейшая логическая цепочка – если просидеть на холоде долбаную кучу времени, на мерзлой, бл*ть, земле, можно отморозить себе все что возможно! – Он растирал мои холодные ладони, дышал на них, согревая, накинул на меня свою куртку, включил печь в машине на полную мощность. Когда я более-менее оклемался, Джим сел за руль.
- Что на тебя нашло? Что случилось?
- Я просто хотел побыть один.
Он ударил по рулю ладонями, давя на газ, и снова закричал:
- Это называется побыть одному? А если бы я не догадался приехать за тобой, то что? До утра бы наслаждался своим одиночеством, пока тебя не отвезли в морг, накрытого тряпочкой? Придурок! Решил отправиться за своей мертвой подружкой? А обо мне ты подумал?! – Он просто кипел от негодования, злобы, дышал часто и неровно, но так и не посмотрел на меня. Только вдаль, на дорогу. По крайней мере, мы не разобьемся, что меня очень радует.
Так греет это беспокойство, эти его нотации и обвинения в тупости, истеричные крики.
Неужели все и вправду выглядит так, будто я хотел умереть? Чушь. Он накручивает. Я не настолько лишился ума, чтобы кончать жизнь самоубийством. Умоляю, милый, не считай меня идиотом большим, чем я являюсь на самом деле, ты и так виноват, что я теряю последние остатки ума. Просто так нужно.
- Я не успел поблагодарить тебя за твой подарок. Портрет великолепен, ты по-настоящему поразил меня.
- Заткнись.
Оставшуюся дорогу до его дома мы ехали в молчании.
Глава 6 - часть вторая
Джим смотрит на дорогу, не моргая, боясь просто потерять контроль над собой и своим телом. Руки предательски трясутся, и только мощным усилием воли он заставляет их остановиться. Достает мобильный телефон и, продолжая неотрывно наблюдать за проезжей частью, не глядя набирает сообщение: «Себастьян, поручи наблюдение за женщиной своим подчиненным. На тебе теперь Холмс-старший, приступай».
«Что я сделал не так? Где допустил ошибку, промах, почему из-за какой-то паршивой шлюхи, пусть и дорогой, но шлюхи, Шерлок чуть не довел себя до смерти? Наверное, нельзя было вот так опрометчиво кидать на нашу игровую доску фигуру, близкую ему по духу. Он влюблен в Мориарти, своим мозгом, своим умом, он часто думает о нем, я вижу это по глазам, горящим светом безумия, но я не могу, не имею права открыться ему сейчас! Над сердцем Холмса Адлер имеет явное преимущество – она смотрела ему в душу. Те, кто могут взглядом добраться до самого нутра, навсегда остаются в памяти моего детектива, о, да, я знаю это. Ему симпатичен милый программист Джимми, иронично прошедшийся по его душе язвительной усмешкой, и если он узнает – точнее, черт побери, когда он узнает, что я и Мориарти – один человек, Ирэн останется в далеком и забытом прошлом. Но сейчас рано открывать карты!
Он не воспринимает Джима всерьез. По его логике, он лишь временная замена криминального гения. Когда Мориарти выйдет из тени, он выкинет меня за ненадобностью, как игрушку, как ему кажется. Боже, это величайшая афера с величайшим действующим лицом во всей моей карьере!
Я выставил слишком сильную фигуру на место пешки. Ее задача была мирно пройти мимо, выполнив определенный ряд действий, а затем, если бы слишком мешалась, быть сброшенной в мешочек со срезанными фигурками. Кто же знал, что в ряды пушечного мяса затесался ферзь! Наверняка лучшим вариантом было бы и в самом деле убить ее, чтобы не лезла, но столько работы пропадет зря, да и на моей репутации может сказаться – ведь я берусь за абсолютно любые дела.
Почему я не могу думать сразу обо всем, как ты? Что ты сделал с моим гением, проклятый? Сидишь на соседнем сидении в накинутой мною куртке поверх своего пальто, дышишь на руки, смотришь вдаль, на дорогу, а в голове тысячи мыслей. Ты можешь думать одновременно обо всех вещах, всегда мог, я знаю это, я видел и слышал твои мысли, когда наши игры со смертью достигали своего апогея, когда мы сливались в единое целое, а мысль первого являлась продолжением мысли второго – но кто из нас на каком месте? Что стало сейчас с нами? Со мной?
Ты влюблен, ты окрылен новыми ощущениями, доселе невиданными тебе, чувствами проклятых бабочек в животе, этих отвратительных насекомых – и как их еще не уничтожил желудочный сок? Я ненавижу их, они слабые, яркие и привлекающие внимание, но не умеющие защитить свою красоту. Так кто из нас сейчас в процессе прикалывания мертвых высушенных созданий к куску пенопласта, кто из нас – жертва, а кто – коллекционер?
А ты все молчишь. О чем ты думаешь? О Мориарти, обо мне, об Ирэн? И кто из нас троих стоит у тебя на первом месте? У меня явно больше шансов, чем у этой проститутки, я бы даже сказал, шестьдесят семь против тридцати трех. Надеюсь лишь, что кем-то из двух моих ключевых личностей занята сейчас твоя гениальная голова. Ты знаешь, что сейчас я не могу прочитать тебя?»
***
Множество раз я сидел в этой небольшой кухне, раз семь, если не ошибаюсь, заводил разговор о том, что подарю Джиму на день рождения новую скатерть – «Сколько тебе лет, кстати?» - «Оу, милый, нужно ли тебе знать это? Попробуй вычислить по моему лицу!». Смеялся, конечно, вот только так забавляла эта упертость! Рисованные розовые цветочки теперь напоминают мне квартиру моего программиста, где столько ночей я не сомкнул глаз.
Чашка обжигает ладони, кофейный пар приятно щекочет ноздри, он же согревает шею и подбородок. Немного мутнеет перед глазами, так как сразу, как только мы вошли в квартиру, Джим налил мне полный стакан виски, пристально наблюдая, как я быстро заглатываю обжигающую жидкость. Молча, все молча, он забирает у меня пустой стакан и взмахом ладони приглашает последовать за ним на кухню, наливает кофе и садится на конфорку. Смотрит пронзительно, словно в душу. Зараза.
Допивает остатки скотча, громко ставит пустую бутылку на столешницу, закуривает сигарету.
- Не хочешь чего-нибудь покрепче кофе? Рядом с домом на днях достроили супермаркет, я могу купить то, что ты захочешь.
Мое молчание ему в ответ.
- Ты ничего не хочешь мне рассказать? Шерлок, я волнуюсь.
- История за историю? – Не хотелось выворачивать душу перед ним, он ведь уверен, что я почти Бог, тот, кто не умеет сожалеть, не умеет и не хочет прощать. Своим монологом я покажу ему, что я человек, обычный, пусть и умеющий пользоваться своим мозгом лучше любого. Нет, не хочу. Оттянуть максимально этот отвратительный момент, миг, когда он разочаруется во мне. Проклятый Мориарти. И ты, Джим.
Интерес и азарт в глазах моего любовника превышают тревогу за мое психическое здоровье потенциального самоубийцы. Но ему страшно, я вижу! Чего ты боишься, Джимми, что гложет тебя? «Я не идиот, чтобы следовать в Ад за своим погибшим легким увлечением, ты же знаешь это!» – безмолвно кричу глазами. Слышишь ли ты? Мориарти бы услышал.
Долгая затяжка, полуприкрытые глаза. Ты так соблазнителен сейчас.
- Только если ты расскажешь мне правду. А я почувствую ложь, если решишь солгать, будь уверен, - каждое слово – порция дыма, ты словно огнедышащий дракон, мощнейшим усилием воли сдерживающий свою ярость. Прекрасен. – Я первый, полагаю? Что ты хочешь услышать?
- Шрам на твоей шее. Откуда он? В нескольких миллиметрах от артерии, еще бы чуть-чуть и я бы не беседовал с тобой, - делаю глоток, аромат кофе будоражит туманную голову. Программист непроизвольно проводит рукой по правой стороне тела, от уха, вниз, одергивая руку только когда касается одежды, словно просыпаясь. – Правда за правду?
Секундная паника. Это связано как-то с его прошлым? Мы никогда не обсуждали его жизнь до встречи со мной, я знаю лишь, что он родом из Ирландии. Но ведь умения обращения с холодным и огнестрельным оружием не нарабатываются от одного лишь хобби? Бывают исключительные случаи, согласен, но Джим явно к ним не относится. Что было в твоей жизнь до меня, мой таинственный и полный скелетов в пыльных шкафах программист?
- Ты умеешь задавать неудобный вопросы, милый. Полагаю, при моем отказе наш взаимный обмен информации закончится? – он улыбается, опуская глаза.
- Я буду говорить только после тебя.
- Что ж… разреши без ключевых деталей? Это не совсем моя информация. – Не докуренную до конца сигарету он запихивает в узкое горлышко только что опустошенной бутылки и наливает туда немного воды. Тяни время, дорогой, я узнаю эту маленькую историю, частичку твоей жизни, там ведь что-то важное, раз ты не хочешь говорить, верно? – Я состоял в одной группировке, если можно так выразиться. Мы занимались не самыми легальными вещами. Один из ее членов предал меня. Я отомстил, убив его. Перед смертью он ранил меня, еще бы чуть-чуть, как ты выразился, и я действительно умер бы от потери крови и уже не беседовал бы с тобой сейчас.
- Что он сделал?
- Сливал информацию на сторону.
- О тебе?
- Обо всех.
- Почему именно ты прикончил его?
- Это была моя работа.
- Мстить?
- В какой-то мере.
- Находить крысу?
- Уже ближе.
- Убивать?
- В точку. – Он спокойно улыбнулся мне, не отводя черных глаз. Как я был слеп, считая тебя обычным непримечательным программистом, разве что владеющим даром пользоваться своим умом!
- Палач, значит. Убийца среди убийц. Что ж, это неожиданно, хотя я и предполагал нечто подобное. Много же у тебя талантов. И что ты забыл в Лондоне, в больнице, среди компьютеров? Скрываешься?
- Почти прав. Можно сказать, я отдыхаю. Так получилось, что из всего дружеского коллектива в живых остался только я один. Крыса мертва, но свою работу сделала. Благодаря своим талантам я смог выжить там, где остальные полегли. Прошу, давай закончим, это все, что я могу тебе сказать. Твоя очередь.
Врет. Не во всем, но в деталях. Дорого бы я отдал, чтобы узнать правду.
- Только с тебя вся история, мой дорогой, от начала и до конца. Это все связано с тем человеком, в которого ты влюблен? – Выделяет голосом последнее слово. И смотрит, все еще смотрит за мной, наблюдает за лицом, руками, мимикой, я не могу совладать с собой при таком контроле, не смотри на меня, Джим, не смотри! Я теряюсь. Мой разум отказывает. А не послать ли мне к чертям свои замашки гения хотя бы на этот вечер, ведь никто не узнает об этом, верно? Я обещал рассказать. И я сделаю это.
Слова соскальзывают с языка так, будто мне и в самом деле нужно было поделиться с кем-то этими событиями, своей ношей. Я начинаю с самого начала, затрагиваю даже нашу первую встречу в лаборатории, замечая только краем глаза как ты улыбаешься – ведь я не смотрю в твои глаза, мне хватает ощущения твоего полного внимания, оно давит на меня, давит именно сейчас, раскрывает душу. Рассказываю про наши с Мориарти диалоги, мои мысленные обращения и его вероятные ответы, сообщения, про камеру в ванной, про свои чувства, проклятые чувства, ненужные, непрошенные, но появившиеся из-за вас двоих, тебя и его. Про Ирэн Адлер, которая парой слов смогла меня убедить, что я все еще тот, кем являлся всю свою жизнь, что я нормален в своем понимании, что я не изменился – по крайней мере, внешне. И как мне тяжело сейчас было потерять ее, эту женщину, ту, которая смогла поставить на место мои ошалелые мысли. О том, что я запутался, черт возьми, потерялся в своих новоявленных эмоциях, что я не могу разобраться, справиться со всем этим и не понимаю, что со мной происходит. Что привязался к тебе, Джим, такому странному, но так гармонично вписавшемуся в мою жизнь. Что мои чувства к тебе и чувства к Мориарти живут двумя разными жизнями, никак не затрагивая друг друга, и что я уже не понимаю, кто мне дороже из вас – мой клон или мое дополнение. И я тону, тону в своей панике, отраженной в зрачках, которую видишь только ты и он, но он не может мне ничего сказать по этому поводу, он лишь безмолвный наблюдатель, а ты – вот он, сидишь сейчас передо мной, сосредоточенно молчишь, анализируя, а я хочу послать к черту все свои домыслы и быть с тобой, сегодня, сейчас, в эту минуту.
- И мне все сложнее и сложнее игнорировать голос сердца, Джим, - почти неслышно шепчу в унисон с его дыханием, прижимаю его сильнее к себе, почти касаясь губ. – А все вы виноваты, два долбаных гения.
- Вот только сейчас ты обнимаешь одного.
Смыкаю руки еще крепче, хотя, казалось бы, еще крепче уже некуда, забираюсь ладонями под рубашку, не царапая, как всегда, а поглаживая, целую глубоко и мучительно нежно, словно он не крепче пластинки льда, оставленной на столе в жаркий летний день. Медленно и аккуратно прихватываю его верхнюю губу зубами, кусая, но не до крови, а с целью подразнить и вырвать стон. Получилось. Он всегда был жестким, грубым, как и я, его привлекает удовольствие на грани боли, но в этот раз я хочу доставить ему наслаждение одной лишь нежностью.
Он слазит со своего излюбленного места на плите, пальцами зарывается в мои волосы и ведет меня в сторону кровати. Кажется, мы уронили пару стульев? А важно ли это? Я отключаю свой мозг в этот раз. Интересно, какого это – ощущать лишь чувствами, не подключая разум? Много ли изменится от одного лишь восприятия?
Преодолев нелегкий путь до постели, полный всевозможных тумбочек, книг и кресел, я понимаю, что Джим умудрился почти снять рубашку с меня и расстегнуть свою. Припадаю губами к его шраму, белой выделяющийся полосе, отметине его прошлого, провожу языком от уха до ключиц, до самого его конца, слыша учащенное дыхание. Он сдирает с меня ненужную одежду, высвобождается из своей, мы раздеваемся до наготы, до откровенности во всем, так странно, ведь я множество раз видел его голым, но сейчас все как-то по-другому, словно мы стали ближе. Словно он предстал передо мной не только с оголенным телом, но и с раздетой душой. Ток, не скрытый проводами, я поливаю его водой, окунаясь следом, и меня прошибает удар, когда твои пальцы мягко толкают меня на кровать.
Ты трепещешь подо мной, когда я оказываюсь сверху, задыхаешься от нежности, что сквозит во всех моих действиях, прогибаешься под моими движениями, когда я вожу руками по твоему телу, почти не касаясь, но оставляя ожоги на коже, будто тебя бьет молния. И почти полная тишина стоит в комнате, нарушаемая только тихим бессвязным шепотом и приглушенными стонами, которые я ловлю губами.
Долго, нежно, неспешно подготавливаю тебя к близости, не переставая ласкать, и никакой жесткости и грубости нет в наших действиях, а ты все равно уже на грани. Джим, не такой ты мазохист, как казалось тебе самому, ведь так?
Развожу твои ноги в стороны и вхожу, неспешно, дожидаясь, пока ты сам не подашься мне навстречу – не ища боли, резкости, а лишь из желания быть ближе как можно быстрее, потому что сил уже нет, а так хочется почувствовать тяжесть изнеженного тела сверху, чтобы сжать ладони на лопатках, не царапая, но поглаживая, и принять в себя полностью, целиком. И движения наши такие же неспешные, полные сладости, мы – единое целое. Я ощущаю это сердцем, впервые лишь им, как нечто простое и понятное.
Пик удовольствия у нас также – один на двоих, одновременно, и стоны объединяются в один, потому что губы наши соединены в поцелуе.
И не хочется думать ни о чем. Оставь меня, моя гениальность, на эту ночь.
Глава 6 - часть третьяГлава 6 - часть третья
В ту странную ночь на Рождество, когда максимальная близость была не только между нашими телами, но и нашими оголенными душами, мы о многом говорили. Усталые и опустошенные, мы смотрели в потолок и перекидывались фразами, словно мячиками, почти не задумываясь над ответами и вопросами. И не было психологических игр, какие всегда присутствовали в нашем общении, поисков двойного, тройного дна в том или ином слове, вздохе, движении, жесте. Словно ровно на одну ночь мы стали обычными людьми. Обычными среднестатистическими серыми и невзрачными личностями, каких множество в Лондоне. Почти. Это было необычно.
Но самое главное – я понял, что Ирэн Адлер жива.
Мой гений не хотел отключаться полностью, я не мог в полной мере оценить все прелести и недостатки амплуа глуповатого человечка, он все равно пожирал информацию со скоростью света, никоим образом не слушая моих просьб заткнуться. По новому взглянув на ситуацию, под другим углом зрения, подключив к тому же к своим мыслям моего неглупого любовника, мы вместе пришли к выводу, что эта женщина просто блестяще обставила свою кончину для каких-то ведомых лишь ей целей. Стало легче. Умный, умнейший криминальный гений, мой милый мистер Х, я не знаю, что ты хотел сделать или сказать этими действиями, на что хотел спровоцировать меня, но этот раунд я оставил за собой. Ведь ты не знаешь о том, что я разгадал этот маленький ребус. Эта женщина жива.
И все же меня немного нервирует, что я перестаю понимать смысл твоих головоломок. Ты или слишком запутался в своем безумии или я уже не соответствую твоей планке, теряю умение воспринимать информацию так, как ты? Так как Мы когда-то.
Ведь в этом и была твоя истинная цель – уничтожить соперника и клона своей гениальности, но не примитивным способом лишения жизни, а по-своему, мастерски: уничтожить его ум, его бесчувственность, основу его способностей?
Я даже спросил Джима, воспользовавшись его откровенностью: а не подослал ли Мориарти его мне как главный козырной туз, чтобы умело и ненавязчиво удалить с шахматного поля? Но тот лишь рассмеялся в ответ:
- Боже, Шерлок, не становись параноиком, он не такой всесильный, как тебе кажется. Как он мог заставить тебя привязаться ко мне?
И вот на это мне было нечего ответить. Ты не мог знать, что я сдам свои позиции так быстро, против своей воли откроюсь кому-то, как никогда раньше. А если и узнал каким-то неведомым образом – значит, ты умнее меня. Лучше. И тебе, должно быть, скучно играть со мной.
***
Они разговаривают, стоя в каком-то темном и грязном зале, разговаривают обо мне, Джон наивно и по-детски, почти срываясь на крик, объясняет Ирэн, как мне тяжело было терять ее, как она бессердечно поступила, разыграв передо мной свою смерть, а мне хочется выйти к ним и рассмеяться. Насколько абсурдна ситуация: спустя неделю она вернулась, снова вернулась в мою жизнь, превратив эту дурацкую комедию в фарс. Мой анонимный гений, что за непродуманные ходы, зачем было «оживлять» ее? Будто ты подслушивал тот наш откровенный разговор с Джимом и решил больше не играть картами, что выпали из твоего рукава. Не позориться. Или я снова не до конца понимаю твои замыслы?
- Ну вот, как Вы и хотели. Текст Вас устроит? «Я не умерла. Может, поужинаем?» - И было бы так правильно убрать звук у телефона, не обозначать перед ними двумя своего присутствия, но мои эмоции, мои чертовы эмоции, проснувшиеся, но уже не желающие пропадать вновь, даже при этой гениальной женщине, из задора и какого-то вечного противоречия твердят мне дать им услышать себя. Господа и дамы, финальный выход!
Улыбнувшись, я вытаскиваю мобильный телефон из кармана, чтобы стон был громче и четче, молниеносно отталкиваясь от стен, достиг их ушей, чтобы так явственно представить смесь испуга и удивления, что сейчас отражается на их лицах. О, да, я пью эти эмоции, они достигают меня даже через каменную кладку, разделяющую нас.
***
- Ты – идиот. Нужно было дождаться меня, а не играть в героя.
- Черт, больно! – Джим одергивает руку и дует на разбитые костяшки, притворно-обиженно глядя на меня исподлобья. Я почти силой возвращаю его руку себе на колени, обрабатывая антисептиком открытую рану.
- Скажи еще, что тебе не нравится, - тихо усмехаюсь, бросив мимолетный взгляд на миссис Хадсон. Нет, не услышала. Сидит в шоковом состоянии в кресле, давится третьим стаканом ледяной воды. Неужели в доме нет успокоительного? С такими-то соседями... у нее должен быть целый склад таблеток.
- О, ну конечно, ведь я специально промахнулся мимо его скулы и врезался рукой в шкаф, это доставляет мне незабываемое удовольствие, - фыркает Джим. – Шерлок, ты еще йодом меня залей и гипс наложи! Я в норме.
- Элементарная осторожность, ты все-таки попал пару десятков раз по лицу этого умалишенного смертника – кому хватит наглости вломиться в квартиру бывшего военного? Вдруг тупость передается через кровь? – Несколько раз слишком сильно надавив на рану, вызывая шипение этого гребаного героя, я все-таки заканчиваю измываться над ним. Убираю средства дезинфекции в коробку и спрашиваю: - А теперь по порядку. Что тут, черт возьми, произошло?
- Если ты сейчас скажешь, что нечаянно проехался ногтями по моей царапине, я и тебя ударю, - ворчит Джим. Я улыбаюсь. – Что видел ты?
- Два бездыханных тела в коридоре. О, еще твой красочный удар об угол шкафа, он был самым фееричным, уверяю тебя. – Легко блокирую его шутливый удар здоровой левой рукой, захватываю ее и кладу себе на колени. Хм. Если бы он хотел, то сразу бы выкрутил кисть. – Да, конечно, я вижу по твоим глазам, что это моя вина, что это я отвлек тебя от красивого завершения вашего героического сражения, так не вовремя войдя в комнату. Принимаешь ли ты мои извинения, о великий рыцарь?
Джим наклоняется к моему уху и шепчет на самой границе слышимости:
- Ты будешь умолять меня простить тебя. Ночью.
Сейчас не время для физиологии, проклятое мое тело! С умом намного проще – его я контролирую. Чаще всего. Делаю вид, что меня никоим образом не задели его слова, отстраняюсь и продолжаю в своей обычной манере:
- Если не вдаваться в детали, ты очень умело обезвредил наглого идиота, а затем, игнорирую мою помощь, вытащил всех троих на улицу. Я успокоил миссис Хадсон, затем принялся обрабатывать твои раны, оставленные злобным предметом мебели.
- Почему ты такой ироничный и подозрительно счастливый? Что произошло? – Внезапно Джим буквально валится на спину, прикрывая глаза, а здоровой рукой хватаясь за голову. – Дай воды, будь любезен. Мне что-то нехорошо.
Я подскакиваю, будто он при смерти, суечусь, что на меня вообще не похоже, достаю стакан, открываю кран и набираю его почти до краев.
- «Я не умерла. Может, поужинаем?». Я же говорил тебе, Шерлок, эта девчонка просто еще один игрок в вашей партии!
Рефлекторно ощупываю пальто, уже понимая, что телефона там нет. Ушлый, ловкий, чертов игрок, бывший убийца, отдыхающий в Лондоне от своих незаконных дел, занимающийся починкой и взломом компьютеров за деньги. С каждой твоей забавной выходкой я испытываю к тебе еще большее уважение, мне кажется, что я понимаю тебя все лучше и лучше, но нет, ты как я, ты так похож на меня – чем больше открытых дверей в твоем замке, тем явственнее знание, что закрытых помещений всегда больше в несколько раз. Короткое время откровения этой ночью, обнаженных душ, будто мы вскрыли друг другу грудную клетку, но оно кончилось, прикатилось, будто и не было его, а мы снова играем друг с другом. Джим, я хочу забраться к тебе в душу и покопаться там, как копаюсь в трупах в свободное время в больнице, хочу вскрыть отмычкой все твои двери и оставить их распахнутыми настежь навсегда и только для меня. Побыть словно археологом на раскопках. А ты не даешься. Не знаю, чувствуешь ли мои попытки, рефлекторно ли ставишь все более крепкие и надежные замки, засовы, заколачиваешь любые щели – не дай бог, кто-то увидит, что внутри. Какие отмычки против заколоченных окон?
Мне смешно, мне чертовски смешно от всего, что происходит со мной, от всех людей, которые вокруг меня играют в свои игры, почему центром их веселья стал именно я?
Мне было скучно, адски скучно. А теперь все настолько завертелось и закрутилось, что мне надоело. И хочется покоя. Также сбежать в другой город, в другую страну. Как поступил ты, мой гениальный программист. Стать патологоанатомом где-нибудь в Германии, отдохнуть от этих комбинаций, которым до истерики рад мой мозг, но от которых так сильно устал я. Дайте мне передышку, хоть пару дней, Джим, Мориарти, Адлер. Я ведь все-таки обычный человек, что бы ни говорил и не доказывал всем и себе в том числе. Я тоже устаю.
- Шерлок? Что происходит?
А мне так смешно, черт побери!
Звон разбитого стекла где-то внизу. Я смотрю на свою правую руку. На ней два шрама, уже заживших, на указательном и среднем пальце. Я стал человеком не только что, убивая все силы на подавление рвущейся истерики. Уже давно, в тот день, когда курил в окно и терпел боль от ранящего огонька, оставляя как память маленькие, лишь мне понятные шрамы. Нет же, еще раньше! Когда узнал, что обрушение Всемирного торгового центра унесло жизнь моего будущего родственника? И не пошел на похороны жены своего брата, потому что напивался в каком-то кабаке и банально не знал, который по счету день я там нахожусь? А может, еще раньше. Когда впервые побывал на скрипичном концерте со своей семьей, когда мелодия была продолжение музыки моего сердца – не может машина так восторгаться простому музыкальному инструменту.
- Черт побери, Шерлок, я понял с самого начала, что она вернулась, решил просто позлить тебя! Прости меня, если это так тебя задело, я не думал, что ты в таком напряжении!
Больше недели я был спокоен и уравновешен. Запрятал этот тугой ком как можно глубже, боясь показаться слабым перед теми, кто считает меня богом. Наивно надеялся, что игнорирование проблемы поможет ее решению. А теперь все вырывается наружу, и я не могу, не могу остановиться! Надо лечить нервы. Такими темпами я в гроб лягу годам к сорока.
- Шерлок! – Боже, почему ты так жесток, только Джона мне не хватает сейчас для полного счастья!
- Я выпровожу его, если хочешь, - Джим поднимается, отпуская мою руку – когда он успел подойти? – и стремительно направляется на первый этаж.
- Не надо. Просто дайте мне пару часов отдыха. Я слишком устал от происходящего, - только не смотри на меня так жалобно и изучающе, я не в силах скрывать от тебя все, что чувствую.
***
Джим курит в открытое окно, бросая мимолетные взгляды на сидящего в кресле Джона. Тот до беления в пальцах сжимает телефон с секретами мирового масштаба, бездумно смотря перед собой.
- Он пытался… умереть?
- Пытался. Идиот. Даже когда неудавшийся самоубийца идет на попятную, это не просто забывается и оставляет определенный отпечаток на человеке еще долгое время. Слишком мало времени прошло. Отдых ему нужен. А тут еще эта… доминантка, чтоб ее.
- Чертов Мориарти! Это он во всем виноват! Если бы не он, не его идиотские задачи, бездумно погибшие люди – всем бы было лучше! Психопат! Маньяк! Он не в своем уме!.. Джим, осторожно, занавеска!
- Прости. Прожег. – Мориарти резко отряхивает руку и шторы от черного пепла. Тошно. И обидно. – В аптеку схожу, надо успокоительного купить. И Шерлоку, и миссис Хадсон.
@темы: Шериарти, "Сыграй со мной партию.." и тд, Личное, Слэш
-
-
27.06.2012 в 12:25И можно задать несколько однотипных вопросов?
1-( и самый неизменный,на который ты наверно уже задолбалась отвечать) У них будет ХЭ? Или драма с падением с крыши и простреленной головой?Или все кончится еще раньше?
2-Ирен еще будет фигурировать в данном фанфике? (ох...ну не люблю я Ирен,что поделать.Да и Джона тоже,но не так сильно как Адлер)
3-А сколько ты еще глав планируешь?
4-А будет часть с собакой Баскервилля?
5-(самый главный вопрос от которого зависит моя жизнь...) Ты будешь писать Шерирарти еще,когда закончишь этот фанф
Майкрофт прямо таки меня добивает.
Майкрофт попросил меня побыть с Шерлоком наедине.
Молли действительно жаль...Ну не везет ей в любви.То холодная бесчувственная задница Шерлок- каменное сердце -Холмс ей попадется,то гей-программист, гениальный преступник Джеймс-и прекрасный актер в одном лице -Мориарти. А то и подавно ее бывший "дружок" у нее детектива отберет
Одни
скандалы интриги расследованиядрамы кругом.А Шерлок нехило так подсел на своего "анонимного гения", очень хочу прочитать про его реакцию,когда он узнает, что тот, с кем он играл во все эти опасные игры находился на расстоянии, да что там.Был прямо у него под рукой...
А Джимми глупыш еще не понял до конца,что не сможет теперь без своего детектива.
(я как слоупок только сегодня заметила что ты написала продолжение.Позор!Позор мне!
Эх...Как бы мне хотелось написать такой же шикарный текст *__* но увы руки растут не из того места
А теперь самое главное:
каждый раз когда я вижу продолжение,я готова скакать как ненормальная
Этот фанфик один из тех немногих...Которые я обязательно буду перечитывать когда он закончится.И так же безумно хотеть чтобы он никогда не заканчивался.
БРАВО!Не каждый день встретишь такое поистине замечательное произведение.И это не лесть,уверяю.Я пишу то что думаю.И говорю тебе:Это пекрасно!
Похоже от волнения все знаки препинания разбежались.Сорри :З
Надеюсь продолжение не заставит долго ждать.
Ну вроде все
-
-
27.06.2012 в 15:441-( и самый неизменный,на который ты наверно уже задолбалась отвечать) У них будет ХЭ? Или драма с падением с крыши и простреленной головой?Или все кончится еще раньше? - не вынуждай меня вдаваться в детали, умоляю, мне и так кажется, что всем давно понятно, как и чем все закончится
2-Ирен еще будет фигурировать в данном фанфике? - будет, самым непосредственным образом
3-А сколько ты еще глав планируешь? - ой. вот по количеству точно не знаю. но я планирую частично опустить серию "Собака Баскервилей", зато в полной мере расписать последнюю серию 2 сезона*___* о, она будет, можно сказать, ключевая
5-(самый главный вопрос от которого зависит моя жизнь...) Ты будешь писать Шерирарти еще,когда закончишь этот фанф - как это мило^___^ не знаю, не знаю, если придет что в голову - обязательно
очень хочу прочитать про его реакцию - веришь-нет, но я страшно боюсь запороть в будущем сей торжественный момент. это же такая буря эмоций, такой шок, страшно это описывать, лишь бы не завалить напрочь чувства>___<
.Был прямо у него под рукой.. - да не только под рукой=D
Как бы мне хотелось написать такой же шикарный текст *__* - спасибо большое, милая, мне даже не верится, что этот текст вызывает такие эмоции
я прочитала весь твой отзыв - просто плакать хочется, честное слово, мне безумно приятно
спасибо за поддержку, у меня уже есть малая часть следующей главы...
НЕ читать дальше
шерленок, дорогая моя, ты - чудо, когда закончу фик - впишу тебя в шапку как одну из моих вдохновительниц*________*
-
-
27.06.2012 в 15:49да не только под рукой=D я прям хотела это дописать.Что сказать...
Гениальные умы, мыслят одинаково.
Кстати,как тебе мое новое оформление дневника? :ЗЗ
-
-
27.06.2012 в 16:49-
-
28.06.2012 в 19:09Как приятно видеть такую интересную реакцию Шерлока на портрет! А когда он чуть не вымерз сдуру, как какой-то динозавр, я прямо тоже хотела на него поорать! Да, зацепил его Джим не по-детски... они оба так беспомощно барахтаются и сопротивляются своим чувствам, их так жалко становится, хочется закричать прямо - да расслабьтесь уже, дурачки гениальные, и получайте удовольствие от подарков судьбы!
-
-
28.06.2012 в 19:19(=_=)""
но Джим-то уже признал свою "слабость"=) хоть один из этих двоих оказался не упертым ослом=D
-
-
29.06.2012 в 00:53жду продолжения!! ^^
все тяну и тяну с пвп, ну да мне уже не отвертеться, в следующей части точно будет=D
Так оно уже не будет ПВП!! У него же ужо есть обоснуй!! )))
-
-
29.06.2012 в 07:13жду продолжения!! ^^ - будет-будет
-
-
29.06.2012 в 07:18-
-
29.06.2012 в 07:42-
-
29.06.2012 в 08:03-
-
29.06.2012 в 08:06угодили, как же иначе, но я так привыкла к твоему кошаку, что не узнаю тебя, когда на аве Мориарти=)
-
-
29.06.2012 в 08:14-
-
29.06.2012 в 09:13-
-
29.06.2012 в 09:14Лол не знаю как ты, а я точно так делаю
-
-
29.06.2012 в 09:19Знаешь у меня иногда твой текст вызывает беспричинный хохот.Хотя почему беспричинный.Вот сижу читаю и думаю.
-Шерлок,ты такой идиииот.
Конечно, мы же читатели знаем кто этот загадочный "анонимный гений" А Шерлок нет. Вот и выставляет себя полным дундуком
Шерлок чуть свою задницу упертую не отморозил а Джимми еще и заботиться об этой кудрявой Буке.
Надеюсь продолжение будет скоро :ЗЗ
С каждой главой еще больше не терпится
увидетьпрочитать реакцию Шерлока.-
-
29.06.2012 в 09:24мы же читатели знаем кто этот загадочный "анонимный гений" А Шерлок нет. - о, он еще узнает... ^_^
я пока выдохлась, две главы за неполную неделю, надо отдыхать
думаю, на следующей неделе напишу
-
-
29.06.2012 в 09:25-
-
29.06.2012 в 09:26-
-
29.06.2012 в 09:35Напомнило "1408"-шикарный фильм советую. о.о
я пока выдохлась, две главы за неполную неделю, надо отдыхать
Ой ну что ты. Я не хочу торопить.
-
-
29.06.2012 в 09:36после такого отличного продолжения грех не отдохнуть -
-
-
30.06.2012 в 02:14о дааа... лично я потом неделю не спала... ))
хотя Лунатик в принципе натура впечатлительная.. но здесь было с чего впечатлиться, я вам скажу!!! ))
-
-
30.06.2012 в 09:28-
-
12.07.2012 в 01:33Шерлок наконец-то раскрыл свои чувства и эта ночь с Джимом она действительно не такая как предыдущие - герои наконец-то позволили себе заменить похоть страстью.
История про шрам Джима очень понравилась)))
-
-
12.07.2012 в 03:25История про шрам Джима очень понравилась))) - врет же. хотя, как я писала, только в деталях, глобально он рассказал всю правду) в любом случае - к этой истории я еще вернусь
читать дальше
-
-
12.07.2012 в 06:46Джим уже просто не выдерживает этой таинственности, так хочется раскрыться, но обстоятельства не позволяют. Шерлок изливает душу ( в кои то веки детектив не кажется черствым камнем каким к сожалению является и все это благодаря тебе) У тебя получилось сделать из этой машины с мозгами, настоящего человека с чувствами/переживаниями/своими внутренними проблемами. Все как у людей и это прекрасно.
чувствами проклятых бабочек в животе, этих отвратительных насекомых – и как их еще не уничтожил желудочный сок?
(вот это безумно понравилось, позволь утащить как цитату?)
Философия (как бы это пафосно не звучало, но таковы мои мысли) здесь поражает своим глубоким смыслом. Редко встретишь произведение фанфикшена, такого высокого качества.
И черт возьми, с каждой новой главой масло в огонь подливается с удвоенной силой. Развязка так и просится *___*
Шикарно, как всегда и конечно же жду продолжения
-
-
12.07.2012 в 09:13Развязка так и просится *___* - думаю, я написала уже процентов 70...))
ты меня всю просто медом поливаешь, а я лежу и кайфую
спасибо, девочка моя, буду стараться не опустить уровень, планку, сохранить качество написания))
-
-
12.07.2012 в 11:57-
-
12.07.2012 в 13:29Спасибо тебе, солнце моё!!
-
-
12.07.2012 в 15:38Dreamy_lunatic, мы к развязке не так близко, как хотелось бы=))) у меня уже руки чешутся расписать в красках последнюю сцену на крыше... ахх!))
тебе спасибо